Так и теперь.
Слух о том, что схваченного обманом полоцкого князя держат в его же терему в Берестове под неусыпной охраной, пронёсся по Киеву уже в начале зарева, с месяц тому назад. И сразу же тот слух стал постоянной головной болью для Колюты.
После того, как ускакал в Полоцк с донесением о зимнем походе Горяй, да так там и погинул без вести и навести, бывший гридень Судислава Ольговича, а ныне зажившийся в Киеве калика остался почти что один.
Что у него было?
И кто у него был?
Было у него невеликое бремя серебра, хватило бы, пожалуй, небольшую торговлю открыть, соль развозить из Киева в древлянскую сторону, а больше и ни на что.
И было у него пара знакомых в городовой страже, волхв в Вышгороде, которому самому впору таиться от великокняжьих воев, да мальчишка-холоп в Берестове, тот, что зимой рассказал ему о готовящемся походе Ярославичей на кривскую землю.
В Берестове!
Но Бус, про которого всё время помнил Колюта, служил в Берестове не в терему у Всеслава, а в великокняжьем. И что скажет мальчишка-холоп, кривич, если попробует сунуться на Всеславль двор, а приставленные стеречь страшного и драгоценного пленника вои спросят у него, что ему надо? Начнёт околесицу плести, про то что, заблудился, а то про то, что соли в долг попросить пришёл?
Нет, тут следовало всё как следует продумать. Так, как Колюта навык делать за все долгие двадцать три года служения Судиславу Ольговичу в порубе, да за четыре года служения ему же в монастыре. Да и за время службы у Всеслава, тоже уже немаленькое, никто так и не смог угадать в калике оторвиголову-гридня. Да и забыли все давным-давно про гридня Колюту за тридцать лет, а кто и знал его, так либо думает, что он умер, либо сам в могиле. Потому они с Всеславом тогда, четыре года тому, так и порешили.
Собственно, помочь Всеславу убежать не столь уж и сложно.
Нужны только люди.
Сделать подкоп. В Берестове это сделать будет трудно. Очень трудно. Берестово село великого князя, там все друг друга знают, каждый человек на виду. Но и это преодолимо.
Бежать а куда бежать полочанину? В Полоцк, вестимо. Это понятно, к жене и детям детям. А полоцкие княжичи, Рогволод и Борис
Колюта застонал, схватясь за голову, вновь утыкаясь в ту же самую беду, что и до того.
Нужно узнать, где княжичи.
Нужно вызнать, как подобраться к Всеславу, заслать к нему человека, хотя бы одного.
Нужно проложить тропу для бегства.
И самое главное, самое первое нужно побывать там, в кривской земле, посмотреть, что там и как.
Тем более, что пришла пора исчезнуть из города, где Колюта изрядно намозолил людям глаза. За четыре года он несколько раз покидал Киев, уходил в Чернигов, Вышгород, бывал и в Переяславле. Для калики обычное дело.
И исчезнуть лучше всего немедленно.
Великий тысяцкий Киева, воевода Коснячок хмуро глядел исподлобья, так, словно сожрать хотел своего верного воя. Борис поднял голову, встретился взглядом с воеводой, чуть дрогнул в душе, но глаз не опустил. Не хватало ещё. Был бы виноват в чём иное дело, а тут-то с чего?
Ну и куда он делся? хмуро спросил Коснячок, чуть приподымая косматую бровь. Сорока унесла? Горяй, вестимо, блестящий вой был, да только разве ж сороке поднять такое?
Борис невольно усмехнулся, но на деле ему было вовсе не до смеха. Он всё ворочал в голове услышанное от пленных полочан, и не мог уложить погоднее, чтобы обмыслить и потом сообщить воеводе. А пока прикидывался безответным, ни в чём не виноватым. Хотя и Коснячок, надо сказать, вряд ли ему верил в том он-то отлично знал, насколько хваткий и толковый вой Борис Микулич.
Когда его в последний раз видели?
Зимой, мотнул головой Борис, уложив, наконец, мысли в голове и поняв, что и как он будет говорить Коснячку. Здесь, в Киеве, его последний раз перед походом видели. Как рати начали собирать, так он и пропал невестимо куда.
Здесь, в Киеве? тут же ухватил главное тысяцкий. А где его видели ещё?
Борис помялся, потом бухнул напрямик:
В Менске его видели. И на Немиге. И наши видели, и полочане. У Всеслава он был. Он ему весть принёс про то, что наши Менск сожгли, он и на Немиге в его рати стоял, и в жертву себя Перуну принёс в самом начале боя.
Коснячок закашлялся, захрипел, вытаращив глаза. Разного он мог ожидать от Бориса, но вот таких слов явно не ждал. Никто бы и не подумал на Горяя такого.