Господин Фортье - ее духовник, я попрошу его запереть тебя недели на две и посадить на хлеб и воду, а что до твоей мадмуазель Катрин, так ли ей не излечиться от любви к тебе, кроме как побывав в монастыре, что ж, мы ей поможем! Мы се отправим в Сен-Реми.
Старая дева произнесла последние слова властно и убежденно, как человек, наделенный властью, и Питу содрогнулся.
- Милая тетушка! - сказал он умоляюще. - Клянусь вам, вы ошибаетесь, если думаете, что мадмуазель Бийо хоть сколько-нибудь виновата в моем несчастье.
- Непристойность - мать всех пороков, - изрекла мадмуазель Анжелика.
- Тетушка! Повторяю вам: аббат прогнал меня не за непристойности, он прознал меня за варваризмы; он сказал, что вместе с солецизмами они не дают мне никакой надежды на стипендию.
- Никакой надежды? Значит, ты не получишь стипендии и не будешь аббатом, а я не буду твоей экономкой?
- Боже мой! Нет, тетушка.
- Кем же ты в таком случае будешь? - спросила вконец испуганная старая дева.
- Не знаю.
Питу жалобно воздел очи горе.
- Кем будет угодно Провидению! - добавил он.
- Провидению? - воскликнула мадмуазель Анжелика. - Так вот, значит, в чем дело: его сбили с толку, ему заморочили голову новыми идеями, ему внушили принципы философии.
- Этого не может быть, тетушка, потому что философию начинают проходить после риторики, а я и до риторики никак не мог добраться.
- Нечего мне зубы заговаривать, я тебе не про ту философию толкую. Я тебе толкую про философию философов, несчастный! Про философию господина Аруэ, господина Жана Жака, господина Дидро, который написал «Монахиню».
Мадмуазель Анжелика перекрестилась.
- «Монахиню»? - спросил Питу. - А что это такое, тетушка?
- Ты читал ее, несчастный?
- Нет, тетушка, клянусь, что нет!
- Теперь я понимаю, отчего тебе не нравится Церковь.
- Вы ошибаетесь, тетушка, это я не нравлюсь Церкви.
- Положительно, это не мальчишка, а змееныш. Он еще смеет возражать!
- Нет, тетушка, я просто объясняю.
- Увы, он погиб! - вскричала мадмуазель Анжелика и в полнейшем изнеможении рухнула в свое любимое кресло.
На самом деле слова: «Он погиб» - не означали ничего, кроме: «Я погибла!»
Отступать было некуда. Тетушка Анжелика решилась на крайнюю меру: словно подброшенная пружиной, она поднялась и бросилась к аббату Фортье, дабы потребовать у него объяснений, а главное, в последний раз попытаться его переубедить.
Питу проводил ее глазами до порога; когда она вышла из дома, он в свою очередь подошел к дверям и увидел, как она с невиданной быстротой устремилась к улице Суассон. Сомнений быть не могло: она отправилась к его учителю.
Чем бы ни кончилось дело, передышка Анжу была обеспечена. Решив воспользоваться этой четвертью часа, подаренной ему Провидением, он собрал остатки теткиного обеда, чтобы покормить своих ящериц, поймал пару мух для своих муравьев и лягушек, а потом, пошарив по шкафам и ларям, поел сам, ибо с одиночеством к нему вернулся аппетит.
Покончив со всеми этими приготовлениями, он возвратился к двери, дабы вторая мать не застала его врасплох.
Второй матерью Питу именовала себя мадмуазель Анжелика.