В Альдис не было Силы, но в ней было Солнце, была сама Жизнь! Норт забыл обо всем, он не мог шевельнуться, не мог отвести взгляд. Исчез мир, исчез замок, люди… Остались лишь он и Она!
— Альдис! Альдис!
Пронзительный голос Высокородного, вдруг ощутившего, что с его дочерью что-то не так, не сумел разогнать наваждения. Вопли… Проклятия… Топот вбежавших в комнату слуг… Норт не помнил, что он был Хранителем, он не хотел уходить. Когда несколько рук по приказу отца Альдис грубо схватили его, он отбросил их прочь. Завязалась обычная драка, которую долго еще поминали потом, недовольно вздыхая: “Какой же это Хранитель?! Вот прежний…” Но Норту не было дела до сплетен тех стариков.
Возвратившись в дом-холм, он не знал, когда снова увидит ее, но Норт верил, что это случится. Ему не пришлось долго ждать, потому что она пришла первой, как будто бы знала, что он ее ждет. Пришла, чтобы остаться уже навсегда, невзирая на гнев и проклятья отца… Они были действительно счастливы. Пять первых лет пролетели как миг.
Старшей дочери было четыре, второй — больше двух, очень скоро был должен родиться их сын, когда к Норту пришел отец Альдис. Он совсем постарел и утратил прежнюю спесь. Не решаясь войти, он стоял, дожидаясь, когда они выйдут к нему.
— Ты забрал мою дочь, — начал он, — и оставил меня одного. Так верни то, что отнял! Я знаю, у вас уже двое детей, моих внуков, а скоро родится и третий. Я знаю, что в этой земле твои дети способны расти в чужих семьях… Отдай мне старшую внучку, и я вас прощу! Эта девочка станет наследницей нашего рода, она будет жить так, как захочет… Отдай мне ее!
Слова были надменны, но в голосе старца, которым он стал за пять лет, было столько отчаянья, искренней боли и страха перед отказом, что Норту его стало жаль.
Он совсем не хотел отпускать свою старшую дочь, он безумно любил ее. Эта малышка была полной копией матери: те же большие глаза, та же смуглая кожа, такие же черные волосы, тот же особенный свет, то же самое имя, которое дал ей Хранитель, впервые взяв на руки…
Будь воля Норта, он сразу ответил бы: “Нет!” Но решал не он! Именно Альдис, окликнув девочку, прямо спросила, поедет ли дочь вместе с дедом…
— Зачем ты ее отпустила?! Зачем?! — потом спрашивал он, но ответа никогда не добился.
Шли годы… Короткие письма из Гокстеда были единственной нитью меж ними и дочерью. Норт знал, что младшая Альдис действительно счастлива. Правда, оставшись без деда и попытавшись в пятнадцать лет управляться с делами, она потеряла часть старых земель, но не слишком жалела об этом. “Могло быть и хуже!” — тогда написала Хранителю дочь. Норт боялся, что Альдис, оставшись одна, легко может поддаться страстям и наделать ошибок, однако Судьба берегла ее. В двадцать лет, страстно влюбившись, дочь стала женой одного из юношей Гокстеда, вскоре родив ему двух сыновей…
Норт не знал, когда ощутил: с его дочерью что-то случилось. Плохое! И, не решившись поделиться с женой, он нарушил один из Заветов Хранителя, с помощью перта отправившись в Гокстед. Но дочери он не нашел. Почему-то Норт знал, что она жива, но… Ему было трудно понять тот бессмысленный ужас, который он чувствовал.
— С ней что-то будет, но что? — повторял Норт, не зная ответа.
Однажды Хранитель, открыв двери дома-холма, вдруг увидел высокую женщину, рядом с которой стояло два мальчика.
— Папа, я очень хотела увидеть тебя, — улыбнувшись, сказала она, обнимая его.
Очень скоро Норт знал, что предчувствие не обмануло. В тот день, когда он ощутил страх за дочь, Альдис выкрали прямо из замка ее мужа. Но все, что с Альдис случилось потом, было мало похоже на истории темных страстей, о которых болтали в Гокстеде.
— Он называл себя Рамман, — сказала Хранителю дочь. — Я не знаю, что ему от меня было нужно, зачем он держал меня в дальней пещере и почему отпустил… Когда я возвратилась назад, муж ушел от меня.