Панжит поднял руку, призывая толпу к молчанию. Плечи Нана Рао сотрясались от хохота. Шарп притаился в кустах сбоку от ступенек.
Телохранители пинками отогнали просителей от окровавленных и покрытых синяками матросов, которые молча наблюдали, как их командира сталкивают вниз со ступеней. Панжит насмешливо покачал головой:
Что же мне с вами делать, капитан?
Капитан стряхнул молодчиков Панжита. Волосы Чейза потемнели от крови, которая струйкой стекала по щеке, но капитан был непреклонен:
Вы отдаете мне Нана Рао и молитесь всем богам, которых знаете, чтобы я не потащил вас в суд.
Панжит насупился:
Это вас следует судить. Виданное ли дело капитан королевских военно-морских сил врывается в частный дом и затевает драку, словно буйный пропойца! Придется вам стать сговорчивее, капитан. Панжит ждал, но Чейз молчал, не желая признать поражение. Панжит нахмурился и велел телохранителю вернуть капитану треуголку, затем торговец позволил себе улыбнуться. Скандал нужен мне не больше, чем вам, капитан, но на сей раз я в лучшем положении, поэтому мне и диктовать условия.
Панжита перебил резкий звук сначала металлический скрежет, затем щелчок, с которым пулю вгоняют в ствол. Британский офицер в красном мундире, черноволосый, со шрамом на щеке, стоял позади Нана Рао и прижимал пистолет к его виску.
Телохранители увидели, что хозяин растерялся, и самые отчаянные подхватили дубинки и двинулись к ступеням. Левой рукой Шарп дернул Нана Рао за волосы и пнул ногой под коленку. Торговец с жалобным стоном рухнул на землю. Жестокость Шарпа и очевидная готовность спустить курок отрезвили нападающих.
Ошибаетесь, условия диктовать буду я, обратился Шарп к Панжиту. Ваш покойник задолжал мне четырнадцать фунтов семь шиллингов и три с половиной пенса.
Опустите пистолет. Панжит махнул рукой телохранителям те отступили. Торговец растерялся: иметь дело с джентльменом, каковым, без сомнения, был капитан, это одно, совсем другое общаться с головорезом в красном мундире, который так вдавил курок пистолета в висок Нана Рао, что тот поскуливал от боли. Опустите пистолет, повторил Панжит примирительно.
Думаете, я глухой? усмехнулся Шарп. Власти даже не станут преследовать меня за убийство. Вы только что заявили, что ваш брат мертв, а его пепел покоится в реке. Он дернул Нана Рао за волосы, заставив торговца вскрикнуть. Четырнадцать фунтов, повторил Шарп, семь шиллингов и три с половиной пенса.
Я заплачу! воскликнул Панжит.
И не только мне, но и капитану Чейзу.
Двести шестнадцать гиней, охотно подтвердил Чейз, отряхивая треуголку, хотя, сдается мне, чудо воскрешения из мертвых Нана Рао стоит дороже!
Панжит был далеко не глуп. Он видел, что матросы подобрали свои палки и приготовились драться.
Значит, обойдемся без судей? спросил он Шарпа.
Ненавижу судей, заявил Шарп.
На лице Панжита проступила слабая улыбочка.
Если вы отпустите моего брата, думаю, мы договоримся.
Шарп оттолкнул Нана Рао, опустил пистолет и отступил назад, но тут же встал по стойке смирно.
Прапорщик Шарп, сэр, представился он Чейзу.
Вы не прапорщик, Шарп, а посланец небес! Капитан взбежал по ступенькам. Лицо Чейза заливала кровь, но весь его облик излучал искренность и дружелюбие. Вы бог из машины, Шарп, столь же желанный, как шлюха на нижней палубе или бриз в мертвый штиль! пошутил капитан, но, похоже, слова его шли от сердца. Он не просто пожал Шарпу руку, а горячо обнял прапорщика. Спасибо! шепнул Чейз на ухо своему спасителю и отступил назад. Хоппер! крикнул капитан.
Я, сэр! Громадный боцман, крушивший врагов направо и налево, пока его не повалили на ступеньки, выступил вперед.
Очисти палубу, Хоппер! Враги хотят обсудить условия капитуляции.
Есть, сэр!
Это прапорщик Шарп, Хоппер, и с ним надлежит обходиться как с самым дорогим гостем.
Есть, сэр! Хоппер осклабился.
Хоппер командует моим баркасом, объяснил Чейз Шарпу, а эти помятые джентльмены его гребцы. Сегодня мы были не на высоте, господа, обратился капитан к окровавленным матросам, но победа все равно осталась за нами, поэтому я благодарю вас.
Двор очистили, из дома вынесли кресла, и переговоры начались.
Похоже, гинея-то была потрачена не зря, подумал Шарп.
Я даже успел зауважать их, заметил Чейз.