Принцип Сенеки - Иван Юрьевич Беденко

Иван Беденко

Принцип Сенеки

1

«Эней» лежал на ровном киле. Так, кажется, говорят моряки.

Андрей Никитин поручился бы, что тоже лежит на ровном киле, пусть и в переносном смысле. Правда, знобит, дрожат пальцы и клацанье зубов напоминает детонацию в дохлом жигулёвском моторе, но это мелочи.

Их с «Энеем» перспектива черна, невзирая на ровный киль. Вот это серьезно.

Только что над головой затихла предсмертная возня шестерых прекрасных профессионалов. Глыбы были, а не люди. Среди них Борька Кхм, Борис Холодов, подводник-космонавт первого класса, астробиолог, семьянин, душа любой компании, авторитетный венерианец. С его подачи, Андрея, в общем-то неожиданно, зачислили в команду.

Что можно было бы исправить, повернув вспять на пару часов?

Когда на километровой глубине «Эней» вдруг отказался реагировать на команды капитана и камнем устремился вниз, подводники проявили себя героями. Каждый действовал по протоколу, без паники суровая сосредоточенность, отрывистые фразы, синхронные движения. Лишь Андрей не участвовал в реанимации корабля. Технической роли ему не отвели изначально, ограничились номинальной хрониста. Из переговоров капитана со старпомом он понял, что вырубился искусственный интеллект, «дело труба».

«Эней» аккуратно плюхнулся на перину океанского дна в трех километрах от поверхности, длиннющий гайдроп выручил. Из пары штатных спаскапсул одна приказала долго жить. Что за напасть! Тут-то Андрей, терзаемый личной бесполезностью, смог оправдать присутствие на борту решительным поступком заявил, что остается. Шестеро в пятиместную капсулу втиснутся, она их вытащит. Он седьмой лишний и хроники писать уже незачем.

Пришлось побрыкаться. Глыбы-люди не собирались принимать жертву без обязательного ритуала каждый предлагал себя, а Борис даже заявил, что останется с Андреем на корабле. Спохватился в благородство. Зачем? Кому от этого легче? Нелепо. Шестерым ведь очень хотелось жить. Совершенно непреодолимо хотелось, но так уж устроены профессионалы они должны уходить, если не безупречно красиво, то хотя бы прилично. Зачтено с минусом Андрея едва не стошнило, когда коллеги, пролезая в капсулу, отводили взгляды. А потом над головой послышались приглушенные толстенным металлом крики, удары и шум врывающейся воды! Охваченный ужасом, Никитин бросился к люку. Судорожные попытки сдвинуть маховик кремальеры ни к чему не привели, железка заклинила намертво! В отчаянии Андрей рвал ее, даже когда всё решилось.

Нет, ничего нельзя было бы исправить. Он ни на секунду не изменил себе, нигде не словчил, значит, в ста случаях из ста все пошло бы одному и тому же сценарию.

Стало бесконечно стыдно за то что выжил.

Но, может, уйти быстро, как они, лучше? Он тоже ведь обречен и «ровный киль» слабое утешение. Стало страшно. Страшно как никогда до этого. Салон «Энея» показался гробом, а смерть циничной сволочью, с издевкой сужающей круги.

Сейчас он тронется рассудком. Не сидеть! Никитин на ватных ногах бросился к капитанскому пульту. Глухо не работает ничего, за исключением блока анализа физических данных членов экипажа. Машина продолжала фиксировать эмоции и поступки последнего подводника-космонавта.

2

Люди суеверны. Это применимо к самым дремучим из них и к самым просветленным. «Энеем» корабль назвали ученые, желая задобрить Венеру. Кого, как не родного «сына» должна пощадить вторая планета Солнечной системы? На теплые объятья надежды никакой: облака из серной кислоты, чудовищное давление и зашкаливающие температуры исключали нежность планеты-богини даже к отпрыску.

«Эней» выдерживал больше полутора тысяч атмосфер и обеспечивал внутри корпуса двадцатиградусную температуру при пятисотградусной забортной. Все ради расширения Сферического слоя.

Господь размазал людей по Земле как микробов по чашке Петри. Но люди научились летать, научились погружаться в океан. Глубина, и высота никогда не казались Человеку достаточными. Больше, больше! Требовались следы башмаков на пыльных тропинках далеких планет. Каких?

Марс отталкивал радиацией, Луна мелко, да и повторяться не в правилах чемпионов, ледышки за газовыми гигантами чересчур далеки, Меркурий не интересно и снова радиация. То ли дело Венера!

Испытания венерианских кораблей проводили в экстремальных условиях.

Один прототип с добровольцами опустили в жерло вулкана. По словам экипажа, пришлось попотеть во всех смыслах, но в целом терпимо! Второй мариновали в кислотах и тоже успешно. Несколько «Энеев» оборудовали для подводных опытов. А что? Конструкция напоминала батискаф, тут грех не причесать нижнюю границу Сферического слоя! Так «Эней» нырнул в порядком надоевшую Марианскую впадину, покружил у несчастного «Титаника». Менеджеры даже собирались пропиарить проект на поисках Амелии Эрхарт, но, к счастью, здравый смысл возобладал и серьезные люди на Амелию добро не дали. Хватит, мол, для шоу и Впадины с Титаником, пора бы уважить науку.