Приговоры без суда. Вырывание ногтей клещами. Дыба. Пытка водой. Выдавливание глаз. Команда палачей для расстрела промозглым утром… И все это из-за разочарования. Интерфаза.
Тристрам улыбнулся классу очень доброй улыбкой. Класс ждал продолжения рассказа о жестокостях. Вытаращенные глаза учеников блестели, рты были открыты.
— Сэр, — подал голос Беллингем. — А что такое пытка водой?
Глава 5
Беатриса-Джоанна, оставив за спиной прохладную ширь животворящего моря, вошла в открытый зев Министерства, пахнувший так, словно его только что опрыскали дезинфектантом. Она протолкалась к конторке с вызывающей надписью: «ВЫРАЖЕНИЕ СОБОЛЕЗНОВАНИЙ». Множество потерявших детей женщин теснилось у барьера; некоторые, болтавшие с беззаботным видом, были одеты в выходные'платья и цепко сжимали свидетельства о смерти, словно пропуска в лучшую жизнь. В воздухе чувствовался запах дешевого спиртного напитка — «алка», как его называли. По увядшей коже и тусклым глазам Беатриса-Джоанна узнала заядлых любительниц алка. Для них день, когда в залог был отдан даже утюг, давно миновал. А Государство прощало убийство младенцев.
— … как-то запутался и задохнулся в пеленках. Ему и было-то всего три недели.
— А мой обварился. Опрокинул чайник прямо на голову.
Сказавшая это женщина улыбнулась с гордым видом, словно ребенок сделал нечто умное.
— … выпал из окна, да. Играл, конечно.
— Денежки-то будут кстати.
— Да-да, это уж точно.
Стройная девушка-нигерийка взяла у Беатрисы-Джоанны свидетельство о смерти и пошла в центральную кассу.
— Да благословит вас Бог, мисс, — пробормотала какая-то старая карга. Судя по внешности, она давно миновала тот возраст, когда рожают детей. Старуха сворачивала банкноты, которые подала ей служашая-евроафриканка. — Да благословит вас Бог, мисс.
Пересчитывая мелочь неловкими руками, счастливая, ведьма заковыляла прочь. Девушка-клерк улыбнулась, услышав старомодное выражение: Бога нынче не часто вспоминали.
— Пожалуйста, миссис Фокс. — Красивая нигерийка вернулась. — Шесть гиней три септа.
Откуда взялась именно такая сумма, Беатриса-Джоанна не стала спрашивать. Преследуемая внезапно вспыхнувшим чувством вины, которому она не могла найти объяснения, она торопливо засунула деньги в сумочку. Трех-шиллинговые монеты — «септы», как их называли, — трижды блеснули, скользнув в кошелечек для мелочи; тройня Карлов Шестых насмешливо улыбалась левым профилем. В отличие от обычных смертных, Король и Королева не подпадали под действие законов о рождаемости: в прошлом году погибли три принцессы, все разом, в одной авиакатастрофе, а родовая преемственность престолонаследия должна быть гарантирована.
«Не нужно больше детей!» — призывал плакат. Беатриса— Джоанна сердито протолкалась к выходу. Остановившись в вестибюле, она почувствовала себя безнадежно одинокой. Сотрудники в белых халатах, озабоченные и проворные, как сперматозоиды, пробежали в Отдел разработки противозачаточных средств. Лифты сновали вверх и вниз между многочисленными этажами Отдела пропаганды.
Беатриса-Джоанна ждала. Мужчины и иолумужчины сновали вокруг нее, щебеча и сюсюкая. И вдруг она увидела, точно в то время, как и ожидала, брата своего мужа, Дерека, своего тайного любовника Дерека. Он шел, сунув портфель под мышку, и, поблескивая перстнями, которые загорались, один за другим, на вытянутых пальцах рук, что-то оживленно говорил франтоватому коллеге. Наблюдая эту великолепную имитацию обычного поведения гомосексуалиста — второй, прилюдный облик Дерека, — Беатриса-Джоанна так и не смогла бесследно подавить ту вспышку презрения, которая возникла где-то внутри. Она уже слышала обрывки его речи; его движения были грациозны, как у танцора.