Улов пошел к себе домой, пошутил Эдвард, вышел на берег и начал натягивать сапоги, когда между листьями снова прозвучал встревоженный голос Резата.
Я тут вижу парус.
Конечно, тебе оттуда его видно, кивнул молодой человек, поправляя рукава рубашки Нам тут мешает вот эта стоячая стена кустарника
Я вижу не «Синюю королеву» в скалах, еще более встревоженно сказал юноша и зашуршал листьями, видимо, пытаясь взобраться повыше. Я вижу парус в бухте со стороны лагеря!
Повисло молчание. Эжени и Эдвард переглянулись между собой.
Резат, сказала девушка осторожно, подходя к дереву. Это плохая шутка, ты понимаешь? В бухте не может быть корабля! Уже много лет мой отец не бросает там якорь!
В этом и проблема, все также серьезно отозвался юноша и полез еще выше. Мне известно это, но там сейчас стоит корабль! Меня юнгой обещали взять на следующий год, я учусь, и не только по рисункам. Отсюда я хорошо вижу он сделал паузу и другим тоном добавил. Сообщаю: к острову уже почти подошел фрегат под французским флагом. Две орудийные палубы, примерное водоизмещение не менее шестисот тонн Оснащенность пушками рассмотреть не могу.
Эжени и Эдвард снова переглянулись в удивлении и волнении. Где-то между лопатками проскользнула ниточка едкого страха.
Но, пожал плечами молодой человек, пытаясь собрать мысли воедино. Это очень странно. Почему тогда до сих пор никто не дал сигнал тревоги?
Эдвард! вдруг воскликнула девушка, хватая его за локоть. В ее зеленых глазах отразилось отчаяние, губы задрожали. Мы далеко! Помнишь, сколько раз здесь все пропускали удары гонга и все сигналы? Мы сейчас попросту не слышали двойного свиста!
О, боже! вздрогнул тот, меняясь в лице. Это опасность! Резат! Немедленно вниз! Нам нужно бежать в поселок! и схватил за руку свою спутницу. Быстрее!
* * * *Атани встречала группу с прибывшего фрегата в гордом одиночестве, стоя на дощатом пирсе, и поставив ногу на огромный валун, служащий для привязывания шлюпок. Губы ее были сжаты в полоску, она сверлила взглядом сидящего в шлюпке офицера, словно пытаясь предугадать, что затевается. Вся ее поза выражала надменность, презрение и уверенность в себе. Она не имела права выказывать своего смятения.
Чуть поодаль собралось все население острова: двадцать членов пиратской команды во главе с графом Арманом де Лакойе, несколько женщин и горстка рабов. Они в волнении ждали каких-либо приказов, прекрасно понимания всю неоднозначность данной ситуации. Многие на острове знали, что, хотя и являются здесь пленниками, вряд ли прибывший военный корабль хочет дать им свободу. Все молчали.
Синий король скрипел зубами от бессилия. В глубине души он был согласен с супругой, понимая, что, скорее всего, солдатам нужна именно она сама, а никак не жалкая пиратская команда, однако это никак не мешало тем расправиться еще и с кучкой морских разбойников, присоединив лишнюю победу к своему послужному списку. Арману с каждой минутой все менее нравилось происходящее. Его терзало дурное предчувствие: он оценивал боевой фрегат, наблюдая за странным движением на обеих орудийных палубах, и сожалел, что не отдал приказа отступать на «Синюю королеву». По крайней мере, сейчас они бы уже выходили в море.
С другой стороны, Атани была права при таком раскладе военные наверняка бы открыли огонь, но бросить жену здесь одну он никак не мог.
Арману было шестнадцать, когда он встретил эту гордую независимую красавицу-авантюристку и влюбился. Но капитан пиратов в лице девушки отказывалась признавать и парня, и его чувства, всячески выказывая свое превосходство в плане возраста и опыта, но юноша не сдавался и упорно верил в то, что когда-нибудь Атани Дюбарри будет принадлежать ему. Однажды буря смыла его за борт, и все посчитали парня погибшим, но он был подобран кораблём, следующим в Европу, где впоследствии был признан матерью своего отца как граф де Лакойе. Спустя четыре года волей случая Арман встретил Атани в Париже и добился исполнения своей мечты. Восемнадцать лет брака пролетели, словно восемнадцать месяцев, эта женщина по-прежнему была для него горячо любимой женой и матерью его ребенка. Он и предположить не мог, что когда-нибудь окажется в ситуации, подобной теперешней, когда любое действие несло за собой гибель дорогих ему людей. Еще одна воля Провидения, испытание, которое ему уготовлено. Какое решение принимать и стоит ли?