Но почему я оказался в этом месте, так далеко? «Что меня заставило уехать и оставить все, родных, друзей, сына?».
Потерянным взглядом я смотрел на дно чашки, наблюдая за маленькой каплей кофе, которая медленно скатывалась вдоль краев и вдруг проскользнула ко мне, как в фильме, словно это был крах всей жизни.
С детства я мечтал реализоваться, у меня была цель, которая казалась мне уже почти недостижимой, как вершина Гималаев; уже в то время она казалась мне ясной и на классический вопрос родителей и родных: «Кем ты хочешь стать?», я отвечал не так, как все ожидали когда вырасту, я стану адвокатом, врачом или инженером менее банально и с долей наивности и смелости, я отвечал: «когда вырасту, я буду писать романы, чтобы рассказывать истории и создавать всегда новых персонажей».
Я не ощущал себя умнее других ребят моего возраста, но чувствовал желание сделать что-то отличное от «нормы», что-то, к чему, как мне казалось, у меня был талант писать книги и я понял это сразу.
Уже во втором классе мне было мало четырех страниц в тетради, чтобы закончить тему по итальянскому и, довольно часто, после того, как я получал свою «десятку», учитель «заставлял» меня ходить по классам, где, с большой досадой и долью стыда, я должен был читать свои строки, громко скандируя каждую фразу, чтобы все смогли услышать мои мысли, мою фантазию, изобретенных мной персонажей.
Я повторял эту процедуру много раз за время моих первых лет в школе и чувствовал, как во мне поднимается бунт и скука от постоянных походов по классам. Все чаще я пытался избавиться от этой «пытки», от этого почти физического насилия, изобретая все более разнообразные и причудливые отговорки, но не всегда это удавалось.
Из разговоров преподавателей я улавливал их восхищение и изумление, в то время как мне все казалось излишним, почти безумным. Тогда они не понимали, как мальчик может выражать такую экспрессию, иметь такое бурное воображение и, что было наиболее обескураживающим для них, не делать никаких грамматических ошибок.
Безусловно, сначала я испытывал большое счастье и гордость, особенно думая о моей маме, потому что мог рассказать ей в мельчайших подробностях о своем школьном эксперименте и показать ей десять баллов, поставленные ручкой внизу листа. В такие моменты я мог прочитать огромную радость на ее лице, ее глаза говорили «я родила гения».
Но со временем становилось тяжелее и сложнее выдерживать все, я не был мальчиком, которому нравилось выставляться напоказ, и быть первым в классе, увеличивая «популярность» среди девочек, наоборот, я чувствовал груз ответственности быть «впереди планеты», составлять и писать оригинальные темы и, главное, без ошибок.
К сожалению, уже в этом возрасте, мне пришлось понять самому, что в реальной жизни даже дети могут быть очень жестокими и, я понял, что не всегда можно демонстрировать свой талант, не навлекая зависть и ревность, или какую-то другую реакцию или ответ.
И это произошло.
Сейчас воспоминания стали более призрачными в моей голове и будто во сне, но наяву я продолжал проживать эти моменты вновь и мог почти ощущать, как легкий весенний бриз касается моей кожи.
Я вспоминал именно эти школьные дни, когда выходя из школы, меня остановила небольшая группа других ребят; все они были учениками старших классов, которые, не выбирая слов, требовали, чтобы я перестал писать такие сложные и разнообразные сочинения. Они объяснили мне, что почти все время учителя заставляют их писать «творческие сочинения» и все уже устали от этого.
Они обозначили решение всех школьных проблем, и их единственным желанием было вернуть «нормальные старые уроки». Если я не перестану так писать, они накажут меня более жестоким способом, они бросят меня в глубокую яму и отдадут на растерзание своим разъяренным собакам.
Самый старший из них, в качестве напоминания, сильно ударил меня кулаком в нос, чтобы убедить меня в серьезности происходящего и что это не пустые угрозы.
С того момента мое «литературное творчество» упало в качестве и оригинальности, и иногда я наполнял его неуместными и грубыми грамматическими ошибками.
К каждому написанию я подходил осторожно и не впадал в крайности, во избежание быть обнаруженным. Благодаря этому «маленькому трюку» и моим большим стараниям прекратилось даже «нездоровое» внимание моих учителей и, спустя какое-то время, все вернулось в норму.