Черты лица не показались ему столь неприятными, как он предполагал. Открыв рот, он убедится, что н?бо его все такого же красивого черного цвета и что он мог по-прежнему шевелить ушами, пожалуй, чуточку длинноватыми и волосатыми. Однако удлиненный овал лица, матовая кожа и белые зубы, по всей видимости, позволят ему занять достойное место среди людей, которых ему уже случалось видеть. Впрочем, оставалось лишь извлечь выгоду из неминуемого и приобрести полезный опыт. Предосторожности ради он все-таки поискал перед уходом темные очки, с помощью которых намеревался, в случае необходимости, потушить красноватый отблеск своих буркал. Он также захватил плащ, повесил его на руку и уверенным шагом направился к двери. Несколько мгновений спустя, с чемоданчиком в руке, втягивая носом утренний воздух, казавшийся странным образом лишенным запахов, он очутился на обочине и решительным жестом остановил первую попавшуюся легковушку. Он выбрал направление на Париж, зная по каждодневному опыту, что машины редко тормозят при подъеме и гораздо охотнее при спуске, так как сила тяготения позволяет в этом случае легко тронуться с места.
Изящная внешность Дени расположила в его пользу первого же не слишком торопившегося водителя, и, удобно усевшись справа от него, он стал широко раскрытыми, горящими любопытством глазами смотреть на незнакомый огромный мир.
Через двадцать минут он уже вылез на площади Оперы. Погода стояла ясная и прохладная, и уличное движение не выходило за рамки приличий. Дени отважно ринулся по переходу на другую сторону улицы и дошел по бульвару до отеля "Скриб", где заказал номер с ванной и гостиной. Оставив чемоданчик у коридорного, ой тотчас же вышел купить велосипед.
Утро прошло как сон; восхищенный Дени не знал, куда направить лыжи; он явственно ощущал в глубине своего "Я" тайное желание разыскать какого-нибудь волка и укусить его, но понимал, что найти жертву будет не так-то просто, и не хотел поддаваться влиянию чернокнижников. Он не сомневался, что, если повезет, ему удастся подобраться к зверям из зоопарка, но оставил эту возможность про запас, когда станет совсем невмоготу. Новенький велосипед привлек все его внимание. Эта никелированная штуковина зачаровала его и к тому же могла пригодиться для возвращения в пещеру.
В полдень Дени поставил свой велосипед перед отелем. Швейцар не без удивления посмотрел на него, но элегантность Дени и, в особенности, глаза с рубиновым блеском, казалось, отбивали у людей охоту делать ему какие-нибудь замечания. С легким сердцем он отправился на поиски ресторана. Он выбрал с виду приличный и малолюдный; скопление народа все еще немного смущало его, и он побаивался, что, несмотря на его общую культуру, на манерах его лежит легкий отпечаток провинциализма. Он выбрал столик в сторонке от других посетителей и попросил побыстрее его обслужить.
Но он не предполагал, что в таком тихом с виду месте именно в тот день должно было состояться ежемесячное собрание любителей голавля по-рамболитански, и Дени, посреди трапезы, узрел неожиданную процессию респектабельных розовощеких и веселых мужчин, которые тут же заняли семь столиков, накрытых на четыре персоны. При этом внезапном наплыве посетителей Дени нахмурил брови; как он и ожидал, к его столику учтиво приблизился метрдотель.
- Прошу меня извинить, месье,-сказал этот гладко выбритый и вальяжный мужчина,- но не были бы вы столь любезны разделить ваш столик с девушкой?
Дени мельком взглянул на соплячку и вернул брови в изначальное положение.
- Сочту за честь,- сказал он, привставая. - Благодарю, месье,- пропищала девчонка музыкальным голоском. Выражаясь точнее, голосом музыкальной пилы.