– Я довольно хорошо знаю Мориса, – начал Корин громким, самодовольным тоном. – Он попросил у меня совета, подойдете ли вы для его передачи… мм… о неудачливом жокее, и я сказал ему – в самый раз.
Он ждал, что я поблагодарю, и я сказал: «Спасибо».
– Да-а, Морис великий человек. Из хорошей семьи, вы знаете? Его отец выиграл Национальный приз – как любитель, конечно; его сестра долгие годы была первой леди в выездке. Бедный старина Морис, он едва ли вообще сидел на лошади. Он даже не охотится. Знаете, от лошадей у него разыгрывается ужасная астма. Он так страдает из-за этого. Он бы никогда не занялся телевидением, если бы мог участвовать в скачках или бегах. Но может, и к лучшему.
Спустившись в раздевалку, я увидел Гранта Олдфилда, который стоял возле моей вешалки и держал в руках лист бумаги. Подойдя ближе, я с раздражением обнаружил, что это список лошадей, который дал мне Джеймс Эксминстер. Значит, Грант шарил у меня в карманах.
Не обратив ни малейшего внимания на мое возмущение, не говоря ни слова, он сжал кулак и с силой двинул меня по носу.
Количество крови, которая вылилась от этого удара, сделало бы честь целой клинике доноров. Кровь лилась по бледно-зеленой шелковой рубашке и стекала на белые бриджи. Маленькие лужицы образовались на скамейке и, на полу. Я отплевывался, пытаясь очистить от крови рот.
– Ради бога, положите его на спину, – крикнул один из служителей, подбегая ко мне.
Его совет был вообще-то бесполезен, потому что я и так уже лежал на полу с одной ногой, задранной на скамейку. В такой позе я оказался, когда после удара потерял равновесие.
Грант стоял у меня в ногах и смотрел в пол, будто удивляясь, что стал причиной такого переполоха. Я бы расхохотался, если бы не был так занят проглатыванием, как мне казалось, полных чашек собственной крови.
Молодой Майк подсунул мне под плечи седло и закинул голову назад. Затем положил мокрое полотенце на переносицу, и постепенно сгустки крови, выходящие с дыханием, стали меньше и кровотечение прекратилось.
– Вам лучше побыть еще немного здесь, – сказал Майк. – Я сейчас схожу и приведу кого-нибудь из первой помощи, чтобы вас осмотрели.
– Не беспокойтесь, – возразил я. – Пожалуйста, не беспокойтесь. Со мной все в порядке.
Он нерешительно вернулся от дверей и стоял у меня в изголовье.
– Какого черта вы это сделали? – спросил он Гранта. Мне тоже хотелось услышать ответ, но Грант ничего
не сказал. Он хмуро взглянул на меня, повернулся на каблуках и стал проталкиваться к дверям навстречу жокеям, возвращавшимся с последнего заезда. Список лошадей Эксминстера, кружась, опустился на пол. Майк поднял его и вложил в мою протянутую руку.
Тик-Ток бросил седло на скамейку, снял шлем и упер руки в бока.
– Что это у нас здесь? Кровавая ванна? – воскликнул он.
– Из носа пошла кровь, – ответил я.
– А то я не вижу.
Жокеи начали собираться вокруг меня, и я решил, что полежал уже достаточно. Я снял с лица полотенце и осторожно встал. Фонтан иссяк.
– Грант двинул ему в нос, – пояснил один из жокеев, который присутствовал с самого начала.
– За что?
– Спросите меня о чем-нибудь другом, – сказал я. – Или спросите Гранта.
– Вам следовало бы доложить распорядителям.
– Не стоит, – возразил я.
Я привел себя в порядок, переоделся и пошел вместе с Тик-Током на станцию.
– Вы, конечно, знаете, за что он ударил вас, – проговорил он.
Я протянул ему список Эксминстера, он прочел и вернул мне.
– Да, понимаю. Ненависть, зависть и ревность. Вы влезли в туфли, в которые он не смог всунуть ноги. Ему тоже представился шанс, и он его проворонил.
– А что случилось? – спросил я. – Почему Эксминстер выбросил его?
– Честно, не знаю, – ответил Тик-Ток.