Военное дело
После военной реформы 1874 г., сократившей сроки службы с 25 до 6 лет, требовалось пересмотреть основы подготовки бойцов, так как многие из них были неграмотными, в то время как военная техника становилась все более сложной. По данным Е. А. Будиловой, в наследии военных деятелей дореволюционной России указанного периода можно встретить более 120 публикаций, посвященных социально-психологическим феноменам, закономерностям, проблемам управления военнослужащими в условиях боевых действий [4]. Особенно много публикаций появилось после Русско-японской войны, в ситуации снижения дисциплины в армии в годы Первой русской революции. Требовалось усовершенствовать методы идеологического воздействия на личный состав, обострились проблемы руководства войсками. Требовалось изучать воинский коллектив, воинскую (совместную, как правило) деятельность, особенности взаимовлияния военнослужащих в ситуации паники, опасности для жизни, особенности психических состояний людей в бою, возможности внушения. К данным коллективной психологии обращались военные деятели: Н. Н. Головин, М. И. Драгомиров, А. Зыков, П. И. Изместьев, А. С. Резанов, Н. А. Ухач-Огорович, К. Штрейтерфельд, военврач Г. Е. Шумков и др. [цит. по: 4]. В целом, опираясь на анализ, проведенный Е. А. Будиловой, можно утверждать, что в работах по изучению и оптимизации совместной деятельности военнослужащих (а другими словами, в отечественной военной психологии), несомненно, коренятся истоки и исторические аналоги современной социальной психологии труда, психологии управления и организационной психологии.
Социальная педагогика как источник идей социальной психологии труда
Ведущее значение в деле нравственного воспитания личности признанными лидерами отечественной педагогики XIX в. (К. Д. Ушинским, П. Ф. Каптеревым, Н. И. Пироговым и др.) придавалось труду. Их идеи были созвучны творчеству отечественных демократически ориентированных публицистов и философов (В. Г. Белинского, Д. И. Писарева, А. И. Герцена, Е. А. Добролюбова, Н. Г. Чернышевского и др.). Мы располагаем богатым наследием отечественных педагогов представителей «Трудовой школы» общественного движения, сложившегося в ответ на требования капиталистического общества 90-х годов XIX в. в Европе, в частности в Германии (работы Р. Зейделя, Г. Кершенштейнера и др.), а также в России [3, 5, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 27 и др.]. Суть концепции «Трудовой школы» заключалась в том, что учащихся следует не только вооружать необходимыми для последующего профессионального обучения знаниями и умениями, но их нужно готовить к самостоятельной трудовой жизни, воспитывать в них «деловые способности». В идеале «трудовая школа» предполагала строить преподавание всех дисциплин таким образом, чтобы организовывать «самодеятельность» школьников, пробуждать в них любознательность, воспитывать общетрудовые умения, содействовать формированию у них активной жизненной позиции.
Воспитание не просто труженика, но труженика и гражданина, соответствующего идеалам демократической России, было предметом доклада В. М. Бехтерева на съезде по экспериментальной педагогике (23 мая 1917 г.) [2]. Бехтерев рассматривал человека (вслед за К. Д. Ушинским) как продукт воспитания, которое должно начинаться с раннего детства. Особое внимание Бехтерев уделял детской беспризорности и преступности. Он отмечал, что мало поместить детей в приют. Ребенок в возрасте 78 лет, с точки зрения Бехтерева, не должен бездельничать: он может начать учиться ранее 7 лет (с 35 лет). Для исследований и разработки научно обоснованных технологий детского воспитания В. М. Бехтеревым при Психоневрологическом институте в 1909 г. был организован Педологический институт. Не отрицая роли семьи в детском воспитании, Бехтерев предлагал программу общественного воспитания ребенка, в котором главное «развитие социальных чувств» ребенка, составляющих основу будущей «социальной личности» [2, c. 226]. По Бехтереву, важно обеспечить не столько «свободное», сколько социальное воспитание (по образцу московского педагога Шацкого или госпожи Вукотич из Петрограда). Цель воспитания, с точки зрения Бехтерева, «дать обществу человека, который, с одной стороны, должен преодолевать жизненные препятствия, с другой должен быть существом не только гуманным, но и социальным в истинном смысле слова, дабы он явился гражданином свободного государства» [там же, с. 226]. Необходимо, говорил Бехтерев, воспитывать в детях «стремление к сотрудничеству», чувство «гражданского долга», «уважение к личности другого человека», «любовь к гражданской свободе» [там же]. Реализация этой программы, по мысли Бехтерева, невозможна с опорой лишь на отвлеченные поучения, на «антропологический» принцип, но реализуема только через конкретное осуществление этих идеалов в жизни детей. Что же реально следует делать воспитателям? Организовать ознакомление детей с основами права и общественной морали, вовлечь их в «социально-трудовые общины» и «сотоварищества», организовать в школах «свободный гражданский строй управления» [там же]. Мысль Бехтерева точна и современна: нужно уже с раннего возраста «ставить человека в условия правильных социально-правовых взаимоотношений», воспитывать «привычку к деятельности и труду на социальных началах», как и вообще уважение ко всем общественным порядкам [там же, c. 227]. Только таким путем социальность может быть усвоена ребенком, стать его потребностью и на уровне привычек реализовываться в поведении, и напротив, «антисоциальные действия будут возбуждать у ребенка чувство протеста и отвращения» [там же]. Таким образом, по мысли Бехтерева, для свободной демократической России идеалы воспитания должны с раннего детства быть ориентированы не на индивидуальные, но на коллективные, социальные стремления, на общественную пользу. Конечная цель программы сводилась Бехтеревым к социально-трудовому воспитанию молодежи. Но воспитанный человек, по Бехтереву, в демократическом обществе не может быть в душе рабом, всего лишь исполнителем трудовых задач ему важно сознавать свои гражданские обязанности и права. Школа должна стать настоящей социально-трудовой общиной. Жизнь детей в школе должна включать их уход за собой, за школой (т. е. предполагать самообслуживание и общественно полезный труд). Учебный материал, досуг детей, с точки зрения Бехтерева, нужно специально планировать с учетом идеалов социально-трудового воспитания. «Служение обществу должно сделаться своего рода религией школьного воспитания», писал он [там же, c. 228]. Продуктом такого рода общественного воспитания должна стать, по Бехтереву, «социально-трудовая личность», которая не сможет мыслить себе существования иначе, как в деятельности, направленной на общественную пользу. Как ученый, глубоко понимающий природу, генез человеческого характера, поведения, стремлений как обусловленных всем укладом жизни в капиталистическом обществе (индивидуалистическом по своим ценностным ориентирам), Бехтерев сомневался в возможности социалистического переустройства общества людьми, впитавшими с детства лишь индивидуалистические ценности. Проповедь социализма, по его мнению, останется утопией, если человек не будет соответствующим образом воспитан. Идеалы социализма, таким образом, не отвергались Бехтеревым, но высоко оценивались им как прогрессивная программа будущего общественного развития. Он был готов приложить все усилия к приближению этого будущего и выработал научно обоснованные способы движения в этом направлении.