Случай, простой случай.
Или же нет.
По этому поводу жук не раз делился на недолгих привалах собственными соображениями мол, именно юной расе людей, дружно подавшихся после Пришествия и Раскола в жуткую ересь своих безумных Богов, по вящей благодати Иторы дарован шанс узреть грядущее Обретение.
На это у его сипящего спутника тоже были мысли, но ими он делиться не спешил. Преодолеть барьер пытались многие. Великие, древние, могучие, мудрые. Не удавалось покуда никому. Итора оставалась вместилищем без выхода, ретортой, плавильным тиглем, сосудом добра и зла, который ничему и никому не позволял покинуть собственное горнило. Итора Безвыходная, как именовали её летящие.
Как не имела она и голоса, чтобы говорить со своими детьми. Приходилось довольствоваться смутными знамениями, грозными предзнаменованиями, отголосками легенд и загадками мёртвых святилищ. Сами люди некогда были таким знамением. Их появление. И грозный рокот Раскола. И последовавшее за ним закрытие Устья.
Но Древние умели ждать. И однажды они дождались.
Осталось добраться до вожделенного тайного убежища, куда должен шагнуть первый истинный гость-из-за-барьера. Первое существо, которое ступит на твердь Иторы Многоликой, но не будет при этом Её очередным сыном, и этим изменит всё навеки. Потому что сказано только с ним Она будет говорить как с равным.
А значит, они обязательно должны найти это место раньше Врага.
Двое снова тронулись в путь.
Кто-то сказал пути Иторы неисповедимы.
Однако детям Её должно пройти те пути согласно Её собственной непреклонной воле.
Пролог. Рабы Иторы
Сонтис был вторым по величине портом Царства, и морские пути со всех людских портов Закатного берега пересекались у его белых стен, разноцветные прапоры Высоких Домов трепетали на мачтах полусотни кораблей, ошвартованных у пристаней. Крепкий дух смолы разлетался по городу на многие лиги, но ещё дальше был слышен неумолчный крик знаменитого на всё западное побережье Средины рынка Сонтиса.
Палатки, шатры из плотной, изрядно пропылённой ткани, ажурные навесы медлительных лероно с экваториального юга, под которыми всегда было прохладно, сараи, харчевни, закусочные, ведущие свою историю под этим палящим небом вот уж несколько кругов, добротные, каменного дерева бревенчатые срубы заведений Матушки Жорэ всё это не испытывало нужды в посетителях только новый товар подвози.
Скучившиеся на соседних холмах доходные дома, постоялые дворы, гостиницы чуть поприличнее были круглый год заполнены торговым людом, что съезжался в Сонтис, на самый юг Царства, из обеих его провинций. Люди наполняли свои возы немудрящими товарами с севера, что доставляли сюда целые торговые флоты они неплохо шли в глубине Империи, что лежала за дальними отрогами Лазурных гор меняли огромные пыльные волокуши красного льна на мешки риса, которым гражданам Марки придется жить всю щедрую на штормы зиму, за полцены сдавали добытые в горах шкурки опасного зверя тигава, занимались утрясанием огромной массы насущных вопросов, чтобы на третий день уступить своё место на постоялом дворе другому трудяге.
Купцы второй гильдии располагались с куда большим комфортом они могли позволить себе купить пару десятин у самого берега на север от рынка, возвести там хоромы в три этажа, первый под помещения для невольников, второй для личной охраны да склада товаров, самому же наслаждаться прохладой под свежим морским бризом наверху. Купцы общались в основном промеж собой, заключая торговые сделки, зачастую не покидая паланкинов и уж точно не особо вникая в каждодневные торговые дела, что проворачивали на рынке их проворные приказчики.
Вот груды промасленных медных заготовок пойдут на изготовление сельскохозяйственных орудий для плантаторов побогаче, вот между кривых улочек крепко стоят склады с мехами, для сохранности изрядно разящие купленными за бешеные деньги у тех же вездесущих лероно снадобьями. Ходили слухи, что инородцы, не отказывая в обмене, специально придавали своим порошкам такое жуткое амбре, выказывали своё отношение к жителям Царства.
А вот и главная достопримечательность Сонтиса каменные бастионы казарм Армии и Флота Его Императорского Высочества, Вседержителя Царства Белого и Алого, что несокрушимой скалой возвышались в пяти царских лигах южнее порта. Каждый из бедолаг, выброшенных рекой жизни на берег в трущобах рынка Сонтиса, мог войти в эти открытые круглый день ворота, отдавая свою судьбу служению Царству. Поменять полуголодное существование простого батрака-крестьянина на возможность получать приличное жалование, ладную форму, стяжать воинскую славу в дальних морских походах и, возможно, даже выслужиться стать в итоге высокородным, чем не завидная доля для иного бедолаги. Слава харуда Этона Храброго, несмотря на плохой его конец, продолжала жить среди простого люда, ежегодно привлекая на службу тысячи человек в одном лишь Сонтисе. Обитые сталью дредноуты Царства поздней весной отправлялись Океаном на север, на юг и далее на восток, возвращаясь с ополовинившимся экипажем и трюмами, полными живого товара, чья судьба была пугать народ на невольничьих помостах.