Выходит, может. К чему только?
* * *Кабинет, стол, стулья, портрет вождя на стене в золочёной рамочке Но не такой кабинет, где в приёмной толпы толкутся, а рабочий, для личных встреч и приватных, с глазу на глаз, разговоров.
За столом человек в пенсне, которого в стране всякая собака знает и боится, от одного вида хвост между ног поджимая. Смотрит из-под «стекляшек» ласково, так что по коже мурашки бегают и пот по спине.
Что скажешь, Пётр Семёнович?
Всё сделал как приказано: подразделение передислоцировал в ближнее Подмосковье. Карантинный лагерь заполнил случайными зэками из бывших военных, которые по полосе препятствий бегают. Если со стороны смотреть почти ничего не изменилось. На подходах на всякий случай дозоры выставил.
Дымовую завесу поставил?
Можно сказать, так.
Хвост не потянул?
Никак нет. Маршрут на три части разбил, чтобы этап не засветить. Людей гнал вслепую, кроме меня никто конечного пункта не знал. Документы подчистил все зэки сактированы, проведены по бумагам через санчасти как умершие, похоронены в общих могилах, личные дела сданы в архив с соответствующими пометками.
А кто не подошёл?
«Выбраковка» зачищена на месте либо направлена в дальние лагеря особого режима, где долго не заживаются.
А если они на блатные должности сядут?
В сопроводительных документах сделаны пометки: использовать только на общих. Я думаю, что их уже никого нет в живых.
Сколько человек у тебя?
Три полных взвода.
Не мало?
У меня каждый боец пятерых стоит: все офицеры, разведчики, с самого передка. В боях и рейдах участвовали, на ту сторону за «языками» ходили, боевые награды имеют. Ну и в карантинном лагере не баклуши били многому научились. Головорезы.
Командиры?
Четверо. Кавторанг боевой офицер, десантами командовал, в рукопашку с фрицами сходился. Морская душа, ни черта не боится. Личный состав в кулаке держал: матросиков, которые с поля боя бежали, перед строем собственноручно шлёпал, чтобы других на пулемёты поднять. Ранения, награды, штрафбат.
Дальше.
Партизан два года по лесам в немецких тылах. Обозы немецкие в одиночку вырезал, отрядом командовал, комендатуры захватывал. Крюк бывший опер из уголовки.
Не военный?
Нет, не воевал. Но в банды «подсадкой» ходил, шкурой рискуя. Все их уголовные повадки знает, может следствие вести, может путать. Абвер
Это тот, что у немцев служил?
Вначале у нас, в разведшколе, потом, после заброски и внедрения в абвере. До офицерского чина дослужился. Самый натасканный в делах конспирации.
Ну да, немцы дрессировать умели. Веришь им?
Нет. Никому не верю. Поэтому круговой порукой и расстрельными статьями подстраховался. И еще родственниками. Если кто слабину даст, то спрос с его близких будет. Кое-кого из родственников, из братьев и отцов, арестовать пришлось, чтобы на зонах попридержать.
Это правильно. Семья их воспитывала, им за них и ответ держать. Что с оружием?
Кое-что прихватили.
Кое-чего мало будет. Завтра грузовики придут, запусти их. Людей своих не свети машины заедут, солдаты ящики сбросят и уедут, дальше сам всё уберёшь. До этого пусть никто не высовывается. Если еще что нужно проси, отказа не будет.
К чему мне личный состав готовить?
Время придёт узнаешь. А пока гоняй своих бойцов, чтобы они жирком не заросли. И чтобы зоной от них не пахло. Учёные они. Еще вопросы есть?
Ну какие вопросы? Здесь лишних вопросов не задают.
Встал Лаврентий Павлович, улыбнулся грустно.
Трудные времена наступают, Пётр Семёнович, фашистов победили, страну из руин подняли, казалось бы, живи не хочу, но нет, зашевелилась нечисть разная, враги недобитые головы поднимают, те, что под самыми кремлёвскими звёздами засели. Так что не можем мы расслабляться, праˊва не имеем! Раньше хозяин их в кулаке держал, а нынче хватка у него ослабла возраст, болезни Так что нам с тобой, Пётр Семёнович, Советскую власть защищать. Как на войне. И по ее законам, так, чтобы назад ни шагу. Понял?
Так точно!
Тогда ступай. И будь готов. Всегда будь готов. В любую минуту.
* * *Хмырь!
Я!
Ко мне! На, примерь
Конопатый!
Я!
На примерку шагом марш!
Чудны дела в шкафах под замками форма развешана. Офицерская, с портупеей, кобурой, фуражечкой, со всеми знаками различия и даже медальками на груди. И обувка уставная здесь же.