То есть у нас практиковались браки между ближайшими родственниками? удивилась Тания, пытаясь по лицу брата понять, не шутит ли он.
Да, спокойно ответил Дайрин, продолжая завязывать шнурки на куртке.
А как же всякие там отклонения? Тания смущённо замолчала: она не знала, как рассказать о том, что принято у людей её мира; хотя, если подумать, то ведь весь кошачий род на земле так и живёт.
Не понимаю, о чём ты говоришь, не было никаких отклонений. Запретили, потому что многие доминионы начали закрываться от внешнего мира и дичать, а это оказалось опасной практикой. Говорят, что именно тогда исчезло много редких видов катьярского народа, они словно иссякли.
Тогда Тания решила поставить вопрос иначе:
Я хотела спросить: а разве женщина могла понести от своего брата? И какие рождались детки от такого брака? С ними всё было в порядке?
Конечно, могла. И дети всегда рождались сильными катьярами, достойными своих родителей во всех отношениях. Дайрин завязал последний шнурок и резко развернул к себе сестру. И вообще, что это за вопрос такой «могла ли понести от своего брата»? Запомни, катьярская кровь самая сильная. Настолько сильная, что её ничем не перебить.
Понятно, только и смогла произнести Тания, хотя ей последняя фраза не сказала ровным счётом ничего. Подняла с пола мягкие кожаные сапожки; теперь можно было выйти из гардеробной, все нескромные места были надёжно спрятаны от посторонних глаз. Кстати, а ты к чему вообще об этом заговорил?
К тому, что я бы тоже с удовольствием принял участие в предстоящем турнире.
Тания ошеломлённо уставилась на Дайрина, а потом тихо произнесла:
Я так рада, что вам всё же запретили такие браки.
Это почему ещё? спросил катьяр, обиженно прищуриваясь. Я что, недостаточно хорош?
При чём здесь это? Я о другом думала, соврала Тания с каменным лицом. Вдруг бы вы к этому времени вообще окончательно одичали и иссякли, нашлась она с ответом.
Дверь гардеробной распахнулась.
Ну и долго вы ещё тут будете шушукаться? недовольно поинтересовался Алерий, обводя проницательным взглядом лица своего брата и сестры. Давайте уже выходите, разговор есть.
Только после вас, Дайрин галантно протянул руку вперёд, приглашая сестру пройти первой.
Оказавшись в спальне, Тания тут же присела на стул и принялась надевать сапоги.
Алерий, давай только быстрее говори, а то я и так уже опаздываю на тренировку к Михуру Мору, на языке так и крутилось «Мухомору», именно так она его про себя и называла. Боюсь даже предположить, что он сегодня со мной сделает за это опоздание.
Именно об этом мы и хотели с тобой поговорить, серьёзным тоном произнёс Дайрин и ожидающе уставился на старшего брата, как бы намекая, чтобы тот начал этот разговор первым, но Алерий упорно молчал. В общем, мы присутствовали на последней твоей тренировке и видели, как тебе сильно досталось, выпалил он и пожал плечами, когда старший брат постучал себя по виску.
Ну, просто замечательно, что тут скажешь, недовольно проговорила Тания; ей было неимоверно стыдно за вчерашнюю тренировку: её буквально раскатали по полу лучшие ученики Мухомора. А ведь я вас просила не приходить. Сказала же, что сама всё вам покажу, когда хоть чему-нибудь научусь.
Остынь, повысил голос Алерий. Мы потому и пошли смотреть, что время проходит, а ты всё молчишь. А ведь уже скоро посвящение, а там и турнир не за горами. Мы переживаем за тебя!
Не обижайся, сестрёнка, попросил Дайрин. Вот честно, если бы не синяки на твоём теле, вообще можно было бы подумать, что ты не ходишь на эти тренировки.
Со мной всё в порядке. Я учусь, снова слукавила Тания; эти занятия её научили только одному: правильно падать, уворачиваться от ударов и быстро убегать. Медленно, правда, но всё же учусь!
В общем, мы решили всё рассказать матери, снова не сдержался Дайрин и на этот раз уже получил от старшего брата ощутимый тычок в спину.
Да вы что! испугалась Тания. Даже не смейте думать об этом. Мне и так стыдно, что я такая неумёха, а тут ещё вы хотите окончательно опозорить меня перед родителями.
Настоящий позор будет, когда ты с такими навыками, как сейчас, встанешь напротив старейшин рода и начнёшь вместе с ними танцевать священный танец, нравоучительным тоном проговорил Алерий. Тогда уже стыдно будет всем нам.