Фотиева, полотенце, черт возьми! А ты, Дзержинский, пока сиди на месте, женщина не должна видеть мою неряшливость.
Фотиева внесла влажное полотенце, бросилась к своему кумиру, вычистила брюки, поправила жилетку и он почувствовал слабый мужской позыв, трижды икнул и сел в кресло.
5
Землячка, то есть Розалия Залкинд, в кирзовых сапогах, вошла строевым шагом, и не садясь в предложенное кресло, начала с приветствия. Но Ленин поднял палец кверху, приказывая ей молчать.
Именем мио..вой еволюции, выслушайте вождя, товарищ Залкинд. Чрезвычайно рад встрече, это архи важно, това ищ Залкинд. Встреча двух одинаково мыслящих людей это сила! У нас в Крыму засела буржуазия, а буржуазия, согласно моему учению, подлежит ликвидации, как класс, самым жестоким образом. Воспитывать ее бесполезно, жалеть преступно. И как вы знаете, революция не знает снисхождения. Жалость это слюнтяйство, това ищ Залкинд.
Залкинд вскочила, подняла правую руку и произнесла: хайль! Мировая революция хайль!
Демон, Владимир Ильич, Демон. Демон революции! продолжила Залкинд и стала шагать в кирзовых сапогах по кабинету Ленина, как солдат на плацу. Ать- два, ать-два! Трррр тррр! именем мировой революции, тррррррр по буржуазии. Владимир Ильич, я буржуев еще и пытать умею. Я знаю много видов пыток. Например, мужчинам я буду вырезать половые органы задолго до расстрела. Хотите, продемонстрирую?
Как, голубушка?
Приспустите штаны! Могу отрезать и в рот запихнуть! Вам, в ваш рот.
Голубушка, от этого можно умереть. Вы меня путаете. Мы с вами не в Крыму, а в Москве, и я не из Белой армии.
Ах, да, простите! Просто, когда я вижу мужчину, я смотрю, откуда ноги растут и там болтается детородный прибор. Надо кастрировать всех гусских мужчин, таким образом гусская нация исчезнет с лица земли, а пустыню можно будет заселить евреями. Мне об этом Бронштейн писал. Это было года три тому назад. И я сразу поняла: великий человек. Второй человек в государстве.
Да, он мне предлагал такой вариант, но я не согласился. Вот произойдет мировая революция, тогда будем думать. Хотя, должен сказать, дармовая рабочая сила нам нужна. Я признаться, намерен превратить всех гусских в рабов. Пусть бесплатно трудятся. Народ ленив, особенно капиталисты западных стран. Мы их освободим. А кто на них работать будет? Отсюда противоречие: гусских уничтожим, а капиталисты работать не захотят. Что делать? Помирать всем прикажете? Вот, руководствуясь ленинским учением, то бишь моим, этот лозунг, про белых бесхвостых обезьян, надо снять. Что касается офицеров в Крыму вырезайте им половые органы, чтоб не могли размножаться.
Залкинд подняла палец кверху, чтоб продолжить. Ленин умолк.
Или такой вид пыток: связать живого по рукам и ногам, привязать тяжелый булыжник к шее и с баржи в воду. Жертва будет висеть в воде вниз головой, как свеча, в мертвом виде, если булыжник прикрепить к шее колючей проволокой.
В мо е?
В море, в море, а где же еще?
Ленин захлопал в ладоши.
Получишь орден «Красного знамени», Залкинд. Ты истинная революционерка, сестра моя по крови. Только не я тебя посылал, я человек гуманный и таким хочу остаться в памяти потомков. Ты. сама, по доброй воле, появилась в Крыму, в должности Первого секретаря Крымского обкома партии, а я буду за тобой следить.
Я знаю, потому и пришла к вам на прием. А имя мое Демон. Такое имя подходит мне, и только такое. Женское сердце может быть безжалостным как никакое другое. Хотите, я могу доказать это прямо сейчас?
Как, товарищ Залкинд?
Я вам вырежу яйца и запихну в рот, и вы их проглотите, потому что следующим движением, будет отрезание уха, потом носа, потом языка, потом пальцев на обеих руках. И на ногах.
Вы мне уже предлагали, и я отверг этот вид пытки, хотя ты мне все больше и больше нравишься, товарищ Залкинд, то есть, прости, Демон. В твоем голосе слышатся нотки Бетховенской нечеловеческой музыки. Такие звуки издает человек, когда отходит в иной мир, получив революционную пулю в буржуазный затылок.
6
Залкинд подскочила и захлопала в ладоши. Она все чаще стала поглядывать на брюки вождя и клацать зубами. Ленин накрыл потайное место ладонями рук и задрожал, но тут вошла Надежда и сказала, что ей плохо. Поскольку лицо Залкинд так походило на лошадиную морду, Ленин не почувствовал никакой телесной симфонии. Залкинд только зубами клацала и начала двигаться назад, к дверям.