Нет, не чувствую
Вот и трать деньги неизвестно для чего, а у предмета твоих намерений, так сказать, насморк двусторонний
Извини, ещё и замотался Ничего не чую
А теперь? Подошла поближе.
Вот. Вот-вот, теперь да Теперь точно. Чувствую! На что это похоже? На что? Всё, понял. Это пахнет чем-то весенним, даже, скорее, летним Сейчас, дай подумать. Понял: пахнет начинкой конфет «Ромашка», когда они очень свежие Представляешь? Так вот, будто эти конфеты «Красной Москвой» сдобрили
Дурак! Какой дурачок! Это же настоящая Франция, не какой-нибудь контрафакт польский
И сердце сжимается от нежности. И хочется уронить слезу радости. И нет никаких причин, чтобы не сделать этого. Как же не любить милого ироничного увальня, который даже шутит так нелепо и странно? Я вас умоляю!
А где-то далеко за горизонтом растворился молчаливый отдыхающий из Стерлитамака вместе со своим сводным братом-андроидом тьфу, андрологом с именем известного литературного «овода», так ему не подходящим. Тот самый, который за столом пережёвывал пищу с невероятным достоинством лордов Шэррингтонов в изгнании, будто шахматную партию переводил в эндшпиль усилием коренных зубов без единой червоточинки. Не доводилось ему встречать таких женщин, у которых непонятно, когда они шутят, когда всерьёз? Наверное, просто никогда до этого санаторского заезда не сталкивался с настоящей женщиной! А если и сталкивался, то уныло проходил мимо, не в силах разглядеть что-то такое, от чего замирает сердце и хочется дарить цветы, прыгать с третьего этажа и совершать прочие милые глупости.
Давно-давно пропал перрон вместе с непутёвой Инкой и её глупыми терзаньями, вместе с фотографом «орлиной площадки», многочисленными поклонниками и памятником Лермонтову?
И что ей сейчас до этого. Она уже наполовину растаяла в руках своего избранника на всю жизнь Боже, спасибо тебе, что ты дал Ему такие нежные пальцы!
Финал финальной сцены (реминисценция)
Этот последний день в Пятигорске она решила начать с исследования. Пошла пешком в направлении центра. Лермонтовский дворик, улица Соборная, спина монумента. Памятник немного ниже, видно только затылок. Чуть ближе, ещё немного
И тогда она увидела накачанный от долгих раздумий затылок памятника Ленину.
Как же ей стало весело от открывшегося взору! Такое чувство словами не передать
Памятник Лермонтову, непонятный женский юмор. Всё переплелось и играло озорными зайчиками раннего кавказского солнца!
Отец-основатель, которого обычно помещали справа от немецкой «сладкой парочки» на первомайских плакатах, нависал своей монументальностью, но ничуть не мешал безудержному веселью. Памятник сей выпустил Долгопрудненский комбинат МКК в 1971-ом году в назидание потомкам, но никто и никогда ещё не путал этого гиганта с классиком русской поэзии.
Она хохотала от всей души. Ей было хорошо, она скоро возвращалась домой. А редкие прохожие шарахались от странной и вечно юной женщины, не понимая причин столь заразительной радости. Но тем не менее, улыбались непосредственности изливаемых чувств.
Но всё это скоро уже будет в прошлом не далее, как сегодня ночью
И только одинокий бронзовый орёл над филармонией Пятигорска останется на месте с тем, чтобы гордо и величественно обозревать все памятники Лермонтову. В том числе и этот. Орлу же не объяснишь, что такое революция, и отчего вождей возносят на постамент рядом с их антиподами.
Могила царицы Хатшепсут
Могила царицы Хатшепсут
(Самостоятельная женщина, вариации на тему)
«Скажу я людям времен грядущих,
Тем, кто памятник узрит
моему отцу посвященный,
Тем, кто будет говорить и спорить,
Тем, кто обратится к потомкам своим
Вот, было это, когда во дворце восседала,
Размышляя о моем создателе,
Подсказало сердце мое сотворить для него
Два обелиска, что (покрыты) электрумом,
Высота которых достигает небес,
В священном колонном зале».
Из надписи царицы Хатшепсут на базе обелиска в Карнаке. Фивы, XVI в. до н. э.Вот тебе и на. Началось в деревне утро!
Анка с трудом сообразила, где находится и почему соседи таким безобразным образом ломятся в дверь, да ещё и кричат:
Сорри, мисс, вставайте! Ехайт будем через три на десат минут.
Где-то рядом тихонько играла музыка. «Похоже на «Pink Floyd», подумалось Анке. Собаки лают. Очень в тему».
За окном темень, как у афроегиптянина в зобе хоть в разведку иди. В голове остатки ночных флюидов танцпола. Тяжело подниматься, когда на пузе стильного в своей ядовитой зеленоватой желтизне ночника со встроенными часами нет ещё и шести. Невероятно сложно гасить в себе упоительный предутренний сон. Особенно на отдыхе. Впрочем, эту экскурсию она выбирала сама. Ага, сообразила, вспомнила. Значит, не всё так плохо, как как есть на самом деле, ха-ха.
Встаю, встаю! Не стучите. Сейчас, уже спускаюсь!
Дверь в просторном автобусе марки «Мерседес» медленно поехала и закрылась, аппетитно причмокнув изолирующей резинкой. Пневматический звук при этом вызвал иллюзию свиста занедужившего от долгого воздержания соловья. Затем увертюру поддержал мощный, но экономичный дизель: завёлся, как говорят, с полпинка. Включился кондиционер, и сопровождающий от отеля сухопарый египтянин Именно египтянин, а не араб: ох, не любят египтяне, когда их арабами называют! Но, кстати, говорить на арабском и позиционировать данный язык в качестве основного государственного им эта нелюбовь нимало не мешает.