На том и порешили, к облегчению Ксении.
А пока ты бы, внученька, напоила бабушку с дороги чайком, ворчливым голосом проговорила старушка.
Ой, прости меня, бабушка! спохватилась Ксения. Совсем из головы вылетело.
Оно и понятно, девичья память, улыбнувшись, старушка ласково похлопала девушку по плечу, и достань из сумки гостинцы.
Гостинцы?
Ну да, я вареньице захватила из своей малины и вишни.
Бабушка! У нас же всё есть!
Всё, да не всё! решительно проговорила Караваева. Доставай что есть в сумке и ставь на стол.
Ксения принесла на кухню тяжеленную сумку, которую Фаина Никаноровна оставила прямо у двери в прихожей.
Неподъёмная, отметила девушка. И как только ты её несла?!
Обыкновенно, отозвалась старушка и добавила насмешливо: Это вы городские неженки да белоручки, как я посмотрю, а мы, сельчане, с детских лет к труду приучены.
Бабушка, ну какая же ты сельчанка, невесело рассмеялась Ксения и стала разгружать сумку.
Какая-никакая, а сад у меня свой и огород, и десяток курочек. Вот Машку пришлось отдать Лёлькиной племяннице.
Ксения знала, что Машка это дойная корова с добрым нравом. Караваева в ней души не чаяла, как, надо думать, и Машка в ней. Последние два года ухаживать за коровой Фаине Никаноровне помогала разбитная соседка Ольга, которую все звали Лёлей. А её муж Иван заготавливал корм и для своих животных, и для Машки.
Бабушка! Как же ты без Машки-то?! всплеснула руками Ксения.
А никак. Хожу, её навещаю каждый день, ответила Караваева.
Навещаешь?
Ну да, Лёлькина племянница живёт на соседней улице, прямо первый дом с угла. Они меня и молоком постоянно снабжают. Я же им Машку так отдала.
Бесплатно?
Почему бесплатно, рассудительно ответила старушка, взяла с них расписку, что они будут за Машкой хорошо ухаживать, обращаться с ней по-человечески и дадут умереть ей своей смертью, а не съедят её на старости лет.
Ты хочешь сказать, что они дали тебе такую расписку? не поверила Ксения.
Конечно, дали, ответила старушка. Лёлька и сосед Генка свидетелями были, расписку заверил юрист. Всё честь по чести. Хотя я и так знала, что Лёлькина племянница Майя и муж её Сан Саныч люди порядочные и хозяйство у них справное. Но с распиской мне всё-таки за Машку спокойнее, заключила Фаина Никаноровна.
За неспешными разговорами две женщины накрыли на стол, потом выпили чай, перемыли посуду и стали собираться спать.
Только тут Караваева и спросила:
Ксюша, а врачи что тебе говорят?
Ничего хорошего, вздохнула Ксения.
Может, деньги нужны? осторожно проговорила Фаина Никаноровна. Так у меня отложено на всякий случай.
Деньги нужны, подтвердила девушка, но только нам с тобой столько не собрать.
Что же это лекарства такие дорогие? забеспокоилась старушка.
Нет, бабушка, врачи говорят, что вылечить маму могут только за границей.
Сколько живу, столько и слышу, возмутилась Караваева, «заграница нам поможет». А сами мы, значит, ничего не могём?
Ксения в ответ только тяжело вздохнула.
И сколько же надо денег? спросила Караваева.
Ксения назвала сумму, и старушка присвистнула, как мамаша маленькой разбойницы из «Снежной королевы». Девушка даже испугалась, как бы мама не проснулась от бабушкиного свиста. Но снотворное оказалось крепким, и Лидия Константиновна продолжала спать, не подозревая о приезде своей тётушки.
Ладно, утро вечера мудренее, сказала тем временем Фаина Никаноровна, давай ложиться спать, а то тебе утром на работу, а мне нужно будет думу думать.
Ладно, утро вечера мудренее, сказала тем временем Фаина Никаноровна, давай ложиться спать, а то тебе утром на работу, а мне нужно будет думу думать.
Ксения не придала значения словам старушки, постелила ей на диване в гостиной и ушла сама спать в комнату к матери.
Когда на следующее утро девушка проснулась по звонку будильника, в доме пахло свежезаваренным кофе, на сковороде скворчала яичница, а в небольшой кастрюле варилась рисовая каша на молоке для больной матери Ксении.
Бабушка, когда же ты встала, воскликнула девушка, столько дел уже успела переделать!
Я встаю с пением петуха, важно ответила бабушка.
Так петух твой в посёлке остался, улыбнулась Ксения.
Ну и что же, что остался, у нас с Петей телепатическая связь.
Разве что, невольно улыбнулась девушка, а то я уж подумала, что он тебе по сотовому телефону позвонил.
Умывшись, Ксения выпила чашку кофе и стала накладывать кашу в тарелку.
Я пойду маму покормлю.
Я сама Лидочку покормлю, остановила её Караваева, а ты пока позавтракай. Яичница готова. Ешь, а то остынет и станет невкусной.
Спасибо, бабушка.
Не за что, деточка, ласково ответила Фаина Никаноровна и погладила Ксению по голове так же, как в далёком детстве.
У девушки выступили на глазах слёзы, и она быстро отвернулась к окну, чтобы скрыть их от бабушки. Когда Караваева ушла в комнату к племяннице, Ксения положила себе на тарелку яичницы и, хотя ей казалось, что у неё нет аппетита, распробовав бабушкину стряпню, съела всё с удовольствием и даже взяла немного добавки. Выпила ещё одну чашку кофе и стала собираться на работу. Бабушка к этому времени пришла из спальни племянницы с пустой тарелкой. Ксения отметила это с радостью, так как обычно мама ела очень плохо, и если удавалось уговорить её съесть хотя бы несколько ложек, Ксения считала завтрак удавшимся.