Глава 4
Если бы я знал, какое испытание ждет Вулфа в обличье мисс Гертруды Фрейзи из Лос-Анджелеса, основательницы и президента Лиги женской природы, мне не хватило бы духу отнять у него пиво. А если бы это знал Вулф, то наверняка отказался бы от дела и послал ЛБА вместе с ее юридическим консультантом куда подальше.
Наверное, стоило бы рассказать, во что она была одета, но не хочется. Скажу только, что наряд свой она стащила в музее. Если же описать саму мисс Фрейзи, никто не поверит. Внутренние уголки глаз почти сходились у длинного тонкого носа. Лба было видно примерно на дюйм над бровями, остальное скрывали седые лохмы. Левая сторона рта изгибалась кверху, правая книзу, и от этого казалось, будто у нее кривой подбородок, хотя, возможно, на самом деле это было не так. Она была в точности моего роста пять футов одиннадцать дюймов, и шаг у нее был соответствующий.
Мисс Фрейзи села в красное кожаное кресло, заняв лишь половину сиденья и положив сумку на колени руки на сумке, спина прямая.
Не думаю, что поняла, какое отношение смерть этого человека имеет к нашему конкурсу, заявила она Вулфу. Убийство не убийство. В правилах нет ни слова о чьей-то смерти.
Когда она говорила, губы двигались перпендикулярно изгибу, а челюсть ходила вверх-вниз. Казалось бы, за столько лет шестьдесят минимум можно было бы добиться согласованного движения, но ведь нет.
Вулф попытался ее успокоить:
Разумеется, мадам, правила конкурса не предусматривают чьей-либо внезапной или насильственной смерти. Состязание ваше задержано не из-за самого факта смерти, а из-за действий полиции, которая попросила участников не покидать город до тех пор
Они не попросили меня! Они обязали! Мне сказали, что, если я покину город, меня вернут и арестуют по подозрению в убийстве!
Я покачал головой. Ну и штучка. Ни один коп из убойного отдела, ни помощники окружного прокурора никто из них не мог такого сказать.
Иногда полиция усердствует чрезмерно, произнес Вулф. Как бы то ни было, я хотел побеседовать с вами не только о конкурсе, но и о вас. После объявления победителей все будут стремиться узнать о вас побольше, поэтому мои клиенты желают заранее получить некоторую информацию. Вынужденная задержка дает нам такую возможность. Мой помощник, мистер Гудвин, будет записывать ваши ответы. Итак, вы, мисс Фрейзи, полагаю, не замужем?
Нет. И не собираюсь. Она стрельнула глазами в сторону моей пишущей машинки. Я хочу потом проверить все, что он напечатает.
Разумеется. Вы когда-нибудь выигрывали в конкурсах?
Я никогда не участвовала в конкурсах. Я их презираю.
Ясно. Но в этом конкурсе вы участие приняли?
Естественно. Что за глупый вопрос!
Согласен. Вулф был невероятно вежлив. Однако в ваших словах есть некоторое противоречие: вы презираете конкурсы, однако в этом приняли участие. Вероятно, у вас появился сильный мотив.
Не думаю, что поняла, какое кому дело до моих мотивов, но могу заявить, что не стыжусь своего поступка. Десять лет назад я основала Лигу женской природы. Сейчас она насчитывает тысячи членов. Не сосчитать. Вот вы, что бы вы сказали о женщинах, которые мажут лицо жиром и сажей, разрисовывают, а себя поливают вонючей дрянью из каких-то смол, лежалых овощей и желез самцов оленя?
Я не думал об этом, мадам.
Разумеется, думали. Вы мужчина. Она повернулась ко мне. А вы, молодой человек?
Смотря чем поливают, отозвался я. «Железы самцов оленей» звучит отвратительно.
Воняет тоже отвратительно. Но используют уже тридцать столетий. Это мускус. Если в Эдеме Ева случайно пачкала лицо, как она поступала? Умывалась простой чистой водой. Нынешние женщины делают все наоборот! Мажут лицо жиром! Посмотрите на их губы, ногти, на ресницы на все остальное. Лига женской природы главный друг и поборник естественной красоты женщин. Ева была естественной такой, какой ее сотворил Господь. Единственная настоящая красота это естественная красота, в этом я разбираюсь. Потому что сама лишена этого волшебного дара. Я не просто некрасива, я безобразна. Те, кому дана красота, не имеют права марать дар природы. Уж я-то это понимаю!
Она снова выпрямила слегка согнувшуюся было спину.
Я поняла это еще в юности, и с тех пор это мой хлеб и мое знамя. Я всегда сама зарабатывала себе на жизнь, но мне удалось скопить сколько-то денег, и десять лет назад я основала Лигу. У нас много членов, больше трех тысяч, но взносы маленькие, и мы вынуждены ограничивать свою деятельность. Прошлой осенью в сентябре я увидела объявление о конкурсе и сначала подумала как бывало уже не раз, что наша работа бесполезна, против нас стоит слишком много денег, миллионы и миллионы. Но пока я смотрела на это объявление, мне в голову пришла отличная мысль. Почему бы не использовать на наше дело их деньги? Я поразмыслила над этим и решила, что мысль правильная. Бóльшая часть наших членов живут в Лос-Анджелесе или поблизости, и среди них много образованных, культурных женщин. Я позвонила нескольким из них и попросила позвонить другим, и все они пришли в восторг от моего предложения. Я организовала работу Не нужно иметь много ума, чтобы догадаться, как именно. Не прошло двух недель, как у нас было больше трехсот помощниц. Разгадать первые двадцать загадок не составило большого труда кроме номера восемнадцать, хотя в конце концов мы и с ним справились. Когда в первом туре вышла ничья, нам выдали следующее задание из пяти загадок и времени на разгадывание меньше недели, что было нечестно, потому что задания отправили почтой из Нью-Йорка и получили мы их позже, чем те, кто живет здесь или поблизости, а загадки оказались сложные, намного сложнее первых, но мы справились, и я отправила ответы на десять часов раньше крайнего срока. Мы справимся и с этими, сказала она, похлопав по сумке, которая лежала на коленях. Никаких сомнений. Абсолютно никаких. Справимся, какими бы сложными они ни оказались. Это полмиллиона долларов. Для нашей Лиги.