В ст. 67 инструкций послу предписывалось «по самой крайней мере» добиваться уступки Смоленска, Дорогобужа и Белой за 170 тыс. золотых[58], т. е. принять предложение канцлера Паца. Однако в этом случае послу предписывалось, достигнув договоренности, «верою и руками меж себя в том не крепитца»[59]. Это показывает, что такого крайнего решения в Москве надеялись все же избежать.
Вместе с тем царь и его советники отдавали себе отчет в том, что в сложившейся ситуации, когда население Левобережной Украины не желало подчиняться польской власти, а на Правобережной Украине польская власть была в значительной мере фиктивной и усиливалось влияние Крымского ханства, русский «уход» из Украины мог создать не только для Русского государства, но и для Речи Посполитой новые опасные осложнения. А. Л. Ордину-Нащокину поручалось откровенно разъяснять властям Речи Посполитой, что если царь согласится теперь уступить Киев и города «Малые Росии которые по сю сторону Днепра», то «черкасы» этих городов присоединятся к крымскому хану. Королю следует, должен был он объяснять сенаторам, «ныне взять у черкас заднепрскую сторону и одержать за собою накрепко, чтобы хан крымской и черкасы замыслами своими по прежнему не соединились». Царь согласится вывести свои войска из городов Левобережной Украины лишь тогда, когда «королевское величество изволит послать на заднепрскую сторону гетмана, а с ним ратных людей, кем тои стороны черкас овладеть»[60].
В ст. 67 инструкций послу предписывалось «по самой крайней мере» добиваться уступки Смоленска, Дорогобужа и Белой за 170 тыс. золотых[58], т. е. принять предложение канцлера Паца. Однако в этом случае послу предписывалось, достигнув договоренности, «верою и руками меж себя в том не крепитца»[59]. Это показывает, что такого крайнего решения в Москве надеялись все же избежать.
Вместе с тем царь и его советники отдавали себе отчет в том, что в сложившейся ситуации, когда население Левобережной Украины не желало подчиняться польской власти, а на Правобережной Украине польская власть была в значительной мере фиктивной и усиливалось влияние Крымского ханства, русский «уход» из Украины мог создать не только для Русского государства, но и для Речи Посполитой новые опасные осложнения. А. Л. Ордину-Нащокину поручалось откровенно разъяснять властям Речи Посполитой, что если царь согласится теперь уступить Киев и города «Малые Росии которые по сю сторону Днепра», то «черкасы» этих городов присоединятся к крымскому хану. Королю следует, должен был он объяснять сенаторам, «ныне взять у черкас заднепрскую сторону и одержать за собою накрепко, чтобы хан крымской и черкасы замыслами своими по прежнему не соединились». Царь согласится вывести свои войска из городов Левобережной Украины лишь тогда, когда «королевское величество изволит послать на заднепрскую сторону гетмана, а с ним ратных людей, кем тои стороны черкас овладеть»[60].
При оценке этих предложений следует иметь в виду, что в момент отправки посольства это предложение было явно невыполнимо, так как коронное войско упорно отказывалось идти на службу, пока не получит жалованья. Кроме того, следует учитывать последствия, к которым привела бы посылка коронного войска на Правобережную Украину, резкое обострение отношений властей Речи Посполитой и с местным казачеством, и с Крымским ханством. Тем самым создалась бы новая ситуация, в которой на мирных переговорах русская сторона могла бы гораздо успешнее отстаивать свои позиции. Вместе с тем этот, посвященный украинской проблематике, раздел инструкций завершался следующим предписанием: «Будет они того не похотят, и им говорить с клятвою, что им и другая сторона будет отдана на посольстве, как будет съезд у государевых великих послов с королевскими комиссарами»[61], когда будут выработаны окончательные условия мирного соглашения. Однако на такое решение в Москве также могли пойти лишь «по самой конечной мере». Неслучайно А. Л. Ордину-Нащокину предписывалось в этом случае «писмом о черкасех не крепитца»[62].
Следует отметить еще одну особенность окончательной редакции инструкций. Если в первоначальном варианте еще имелись некоторые выражения, которые могли бы указывать на возможное сотрудничество обоих государств, то в окончательной редакции подобных указаний уже не было. В 12-й статье инструкции в ответ на возможный вопрос сенаторов, как оба государства будут оберегать свои государства от набегов крымских татар, если Ян Казимир «от крымского хана отлучитца», послу предписывалось отвечать, что каждое из государств должно защищать свою территорию своими собственными силами[63]. Показательна с этой точки зрения и небольшая вставка в текст первоначального варианта, где содержалось обещание «жалованья» шляхте в случае избрания Алексея Михайловича на царский трон. К этим словам было добавлено: «ратных людей в помочь им не сулить»[64]. Таким образом, предложения А. Л. Ордина-Нащокина добиться приемлемых условий мира, заключив одновременно с «вечным миром» «вечный союз» между Россией и Речью Посполитой, не были приняты.