Батяня старался-старался, да и перестарался: громко зарычал по-медвежьи и напугал Дуняшку. Она перестала смеяться и заревела. Батяня подхватил ее на руки, а Дунька из вредности заревела еще громче. На детский плач из избы выбежала маманя и только собралась заругаться на Тетерю, как он и ее сгреб, сунул обеих под мышки и раскрутил. Смеяна захохотала и Дуняшка вслед за ней. И соседи, бездельники, рады представлению. «Хуже маленького,» хмурясь, подумал Веприк про батяню и тут Тетеря двинулся прямо на него. Веприк попятился и повернулся, чтобы удрать, но крепкие отцовские зубы уже защелкнулись сзади на вороте веприковой рубашки.
«Тетеря, порвешь,» сердито крикнула Смеяна (зашивать-то ей), но тут представила, как висит у мужа под мышкой, а сама командует, и снова засмеялась.
«Татка, отстань! Хуже маленького!» завопил Веприк, а зрители чуть не попадали от хохота. «Это все из-за мамки, печально думал Веприк, вздернутый за шкирку в воздух, как котенок. Ругает нас мало. Батя озорник и я таким же вырасту. Эх!»
Перед глазами мелькнул расписной лес на пригорке и тут Веприк заметил четверку темных лохматых страшилищ, выскочивших из лесу и припустивших в сторону деревни. Страшилища унеслись в овраг и быстро выскочили уже на новом холме, ближе к домам. Шерсть на них топорщилась, толстые руки махали по сторонам, а за спинами вилось какое-то темное облако, словно гости горели без огня. «Ведь это лешие! понял Веприк. Лес горит, лешие разбегаются. К нам бегут, злая сила!»
Лешаки бегут! заорал он, что было сил. Все вокруг разом притихли, а Тетеря от неожиданности уронил жену из-под мышки.
Косматая четверка резво проскочила через бугор, снова скрылась в овраге и явилась на ближнем холме, как на скатерти, на всеобщее обозрение.
Бортники это, смущенно сказал Веприк. Медоходы.
Все снова начали смеяться и Веприк вместе с остальными. У него как камень с души упал: перепугался он не на шутку, когда леших увидел.
Компания бортников была самой шумной в деревне: два брата: Бобр да Бобрец, отец их и еще дедушка. Бортники ходили в лес за медом, искали дупла диких пчел. Для защиты они обматывали тело и голову старым тряпьем, корой и соломой. Помогало плохо, пчела себе всегда дырочку найдет. Зато можно понадеяться, что при виде такого чучела она умрет со страху. Или со смеху.
Медоходы уже подбегали к деревне. Впереди всех несся дедушка Пятак Любимыч, самый опытный медовик.
Держите их, мужики! Держите их, бабы! завопила вдруг соседка Матрена. Опять пчел в деревню ведут, покусают деток!
Она кинулась навстречу страшилищам, а деревенский люд поспешил за ней поглядеть, как Матрена одна оборонит деревню от четверых стремительных бортников.
Дедушка ловко юркнул у Матрены между рук и убежал к общественному пруду, зато сын его Добрило врезался в защитницу и упал в обнимку с ней на траву. На голове его красовался соломенный колпак до подбородка, вот Добрило и несся, не разбирая дороги. Его сыновья, не задерживаясь, перескочили через них и убежали за дедушкой Пятаком Любимычем. Пчелы растерялись: некоторые полетели к пруду за дедушкой, некоторые закружились над толпой.
Пусти, Матрена! кричал Добрило, вырываясь. Злая баба!
Ступай назад в лес! пыхтела Матрена. Житья от вас нету А ты куда смотришь?! закричала она на мужа своего Чудорода, неосторожно попавшего в первые ряды зрителей.
Пусти, Матрена! кричал Добрило, вырываясь. Злая баба!
Ступай назад в лес! пыхтела Матрена. Житья от вас нету А ты куда смотришь?! закричала она на мужа своего Чудорода, неосторожно попавшего в первые ряды зрителей.
На тебя смотрю, Матрешенька, подхалимски отвечал Чудя, не трогаясь с места. Красавица ты у меня, лебедушка! На руки твои ловкие, ноженьки быстрые
Ты на Добрю гляди, а не на меня! велела Матрена. Как он жену твою убивает.
И она ловко стукнула Добрилу по лбу.
А на него, безобразника мне и смотреть неохота, объявил Чудя, которому совсем не хотелось вступать в бой с противником в два раза тяжелее и шире себя. По размерам Добриле как раз подходила Матрена. Даже и рядом стоять противно! Одна беда от него, пчел в деревню водит Матрешеньку мою уронил так его, мни его, супостата, за волосы хватай!
Ну, погоди у меня, проворчала Матрена, поймав за ногу, не успевшего уползти Добрилу.
Ну, погоди, Добрило! подхватил Чудя. Мы вот тебя!..
Это она тебе, а не мне сказала, сообщил бортник, оказавшись неизвестно каким образом сверху соперницы. Задавленная Матрена под ним возилась и сердито жужжала, как чудо-пчела.
Матренушка! Березонька белая! Ты кому погодить велела? сладким голосом полюбопытствовал Чудород, заглядывая под Добрилу и тут же пугливо отступая.
Ой! крикнул вдруг кто-то в толпе, укушенный пчелой.
Ох! взвизгнул Добрило, схватившись за щеку.
Ай! заплакала тонким голосочком девчонка.
Добрило вскочил с Матрены и унесся за товарищами к пруду.
Ой! Ай! передразнила Матрена, вставая на ноги и с недружелюбием глядя на односельчан. Будет вам сейчас и «ой» и «ай», растяпам. Напустили поганцев в деревню!.. Ох! воскликнула она и затрясла ужаленной рукой.
По домам, ребята! Прячемся! загалдели односельчане.