Вибрация под ногами Ника все усиливалась; казалось, дрожал даже воздух у его лица. Том еще крепче стиснул объятия. Ничего не слыша и не видя, Ник ждал дальнейшего развития событий. Он подумал, что такой могла бы быть вся его жизнь, если бы Рэй Бут выдавил ему и второй глаз. Но Ник был уверен: случись такое, он сразу пустил бы себе пулю в лоб.
Потом он усомнился в правильности своих часов, настаивавших на том, что они с Томом провели в подвале-убежище только пятнадцать минут, хотя логика и говорила, что часы, раз уж они работали, не ошибаются. Никогда прежде Ник не осознавал, каким субъективным, каким пластичным может быть время. Ему казалось, что прошел час, может, даже два или три. И по мере того как текли минуты, в нем крепло убеждение, что в подвале они с Томом не одни. Да, конечно, там лежали тела какой-то бедолага перед смертью привел в подвал всю свою семью, в горячечном предположении, что подвал спасет их от болезни, как спасал от атмосферных катаклизмов, но Ник имел в виду не трупы. Их он воспринимал как вещи, ничем не отличающиеся от стула, пишущей машинки или ковра. Труп неодушевленный предмет, занимающий пространство, ничего больше. Однако Ник чувствовал присутствие другого существа, и в нем росла и росла убежденность в том, кто именно или что делит с ним этот подвал.
Рядом находился темный человек, тот самый, что оживал в его снах, чей дух он учуял в черном сердце вихря.
Откуда-то из угла или, возможно, расположившись позади них темный человек наблюдал за ними. И ждал. Выбрав момент, он коснется их, и они оба что? Разумеется, сойдут с ума от ужаса. Ни больше ни меньше. Он их видел. Ник не сомневался, что он их видел. Глаза темного человека видели в темноте, как глаза кошки или какого-то инопланетного существа. Как в том фильме, кажется, он назывался «Хищник». Да как у той твари. Темный человек видел в части спектра, недоступной человеческому глазу, и все казалось ему замедленным и красным, будто весь мир выкупали в чане с кровью.
Поначалу Ник еще мог отличать эту фантазию от реальности, но время шло, и он укреплялся в мысли, что фантазия и есть реальность. Представлял себе, что чувствует на загривке дыхание темного человека.
И уже собрался метнуться к двери, чтобы распахнуть ее и взбежать по лестнице, невзирая на последствия, когда за него это сделал Том. Рука, обнимавшая плечи Ника, внезапно исчезла. В следующее мгновение дверь подвала-убежища открылась, и в дверной проем хлынул поток ослепительно белого света, заставивший Ника прикрыть рукой единственный здоровый глаз. Он увидел покачивающийся силуэт Тома Каллена, поднимающегося по ступеням, а потом последовал за ним, нащупывая путь в этой ослепляющей белизне. К тому времени, когда он поднялся наверх, его глаз уже приспособился к новым условиям.
Он подумал, что свет не был таким ярким, когда они спускались в подвал, и сразу понял почему. С амбара сорвало крышу. Даже не сорвало, а аккуратно срезало, будто скальпелем. Торнадо сработал очень чисто, не оставив на полу ни щепок, ни мусора. С сеновала свисали три потолочные балки, а со стен сорвало почти все обшивочные доски. Создавалось впечатление, будто находишься внутри собранного скелета какого-то доисторического чудовища.
Том не остановился, чтобы оценить разрушения. Выбежал из амбара, словно за ним гнался дьявол. Оглянулся только раз, и в его огромных глазах стоял ужас, который в другой ситуации вызвал бы смех. Ник не смог устоять перед искушением и все-таки заглянул в подвал-убежище. Ступени уходили вниз, в темноту, старые, потрескавшиеся, истертые посередине. Он увидел разбросанную солому на полу и две пары рук, тянувшихся из тени. Крысы объели пальцы до костей.
Если в подвале был кто-то еще, Ник его не увидел.
Да и не хотел видеть.
Он последовал за Томом.
Том, дрожа всем телом, стоял у велосипеда. Ника на мгновение позабавила прихотливая избирательность торнадо: воронка всосала в себя большую часть амбара, но побрезговала их велосипедами, и тут он заметил, что Том плачет. Ник подошел к нему, обнял за плечи. Том, широко раскрыв глаза, смотрел на просевшие ворота амбара. Ник сложил большой и указательный пальцы в кольцо. Глаза Тома скользнули по кольцу, но вопреки надеждам Ника он не улыбнулся. Он вновь уставился на амбар. И Нику совершенно не нравился его пустой, оцепенелый взгляд.
Там кто-то был! резко бросил Том.
Ник улыбнулся сам, но улыбка получилась вымученной. Он не знал, как она выглядит со стороны, однако чувствовал, что не очень. Указал на Тома, на себя, потом разрезал воздух рукой, словно подводя черту.
Нет, возразил Том. Не только мы. Кто-то еще. Кто-то, кто вышел из смерча.
Ник пожал плечами.
Теперь мы можем ехать? Пожалуйста!
Ник кивнул.
Они покатили велосипеды к шоссе, воспользовавшись полосой выдернутой травы и взрытой земли, которую оставил после себя торнадо. Он прошелся по западной окраине Росстона, пересек федеральное шоссе номер 283, продвигаясь с запада на восток, ломая ограждения и обрывая провода, обогнул амбар слева от них, зато с силой ударил по дому, который стоял раньше перед амбаром. В четырехстах ярдах от шоссе проложенная в поле полоса резко обрывалась. Теперь облака уже начали рассеиваться (хотя дождь продолжал идти, легкий и освежающий), и беззаботно пели птицы.