Понятно, что еще больше натекло под доспехами. Парень сейчас рухнет от потери крови.
— Вы хорошо служите королю, — сказал я и сунул пальцы прямо в кровавое месиво на боку. Килпатрик охнул, болезненно дернулся, а я сказал, глядя ему в глаза: — Но вы должны продержаться, пока я сам не пришлю к вам лекаря...
Он закусил губу, тут же в широко распахнутых глазах отразилось великое изумление. Я быстро отнял окровавленные пальцы, повернулся к сэру Стефэну.
— Докладываю, — сказал он немедленно. — Как только вы метнули молот, у всех словно пелена с глаз упала. А до этого ходили, как одурманенные, сэр Ричард.
— Хорошо, — сказал я. — Усильте охрану королевских покоев. Не удалось отравить, могут попытаться что-то еще.
Он спросил торопливо:
— Заговорщики? Снова?
— Не знаю, — ответил я. — Опыт... не мой, конечно, говорит, что силовые органы обычно вылавливают мелкую сошку. Так что главные лица могли уцелеть. Чаще всего так и бывает.
Он скривился, оглянулся на Килпатрика. Лицо сразу стало подозрительным.
— Что скажете, сэр?
— Я утрою охрану, — ответил тот быстро.
— Сами вы... как?
Тот помедлил, глядя на меня, что-то перехватил в моем взгляде и сказал уклончиво:
— Раны все... мелкие. Потерял много крови, но если хорошо поем и выпью красного вина... побольше, побольше...
Стефан хохотнул.
— Все равно не выпьете больше, чем я. А возвращение сэра Ричарда отпраздновать стоит!
Я сказал коротко:
— Все потом, но... не сейчас. Я не знаю, почему такое случилось, потому бдите! И еще раз бдите. А я пока вернусь к Его Величеству. Узнаю информацию из первых, так сказать, рук. Хотя и король может соврать...
Килпатрик болезненно дернулся при таком явном неуважении к королевской особе, а Стефэн произнес укоризненно:
— Сэр Ричард! Зачем королю врать?
— Король тоже человек, — сообщил я им новость. — И тоже может победы приукрасить, поражения преуменьшить, а дурость свою скрыть вовсе.
Глава 3
Барбаросса все так же на спине, взгляд блуждает по потолку, но я сразу ощутил, что мозг короля уже работает если не с предельной, то достаточной даже для здорового человека нагрузкой. Я придвинул стул, сел, крупные глазные яблоки короля повернулись в орбитах, взгляд искоса всегда кажется недоверчивым, подозрительным.
— Спасибо, — произнес он все еще слабым голосом, — что прямо сюда.
— Ну да, — согласился я, — а мог бы сперва по бабам, в трактир, к цыганам...
— Ты бы мог, — проворчал он, — потому и ценю, что сюда. Значит, что-то в тебе есть и от человека. Извини, что на «ты», это возрастное, да и на болезнь делай скидку... Сильно устал в дороге? Я велю отвести тебе лучшую комнату здесь же во дворце.
— Вообще-то устал, — признался я. — Утром еще стоял на палубе корабля. Мы готовились отплыть из Тараскона! Уже и паруса подняли... Эх, что я потерял! А что получил?
— Ты же не простолюдин, — напомнил он, — что ищет только покоя, сытной еды и покорных баб.
— Вот и думаю, что когда-то придет эпоха простолюдинов! Все мы в душе простолюдины.
— Так то в душе, — возразил он. Подумав, добавил: — И не в душе вовсе, а совсем в другом месте.
— Это верно, — согласился я. — А этого места в нас очень много. Намного больше, чем какой-то там непонятной души, где нет места пиву, футболу, бабам и бесовским увеселениям.
— Никогда пора простолюдинов не придет, — возразил он сердито. — Всегда те, кто умеют себя смирять и себя заставлять, будут наверху!
— И у кого не хватает мозгов, — добавил я горько, — чтобы увильнуть от неприятностей? Ладно, Ваше Величество, рассказывайте, что и как случилось.