Друг мой и брат, страдающий брат! В своем страдании, в своем горе не замыкай своего сердца от направленных на тебя лучей любви, откуда бы эти лучи ни шли, хотя бы от ласковой улыбки малого дитяти, и на любовь ответь любовью. Не забудь, что лишь дьявол никого не любит и потому вечно страдает.
Три креста было на Голгофе. Один из них взял себе в удел дьявол. И этот крест стал символом страданий дьявольской гордыни, символом замкнувшегося в себе эгоизма, страданий вечных, неизбывных. Второй крест Крест Христов символ всепрощающей, всеобъемлющей Божественной Любви. А третий крест, крест благоразумного разбойника, это символ нашей земной, человеческой, кающейся и страдающей любви, без слов понятной каждому, кто любит и страдает и кто эту любовь озаряет благодатным светом Животворящего Креста.
Иван Шмелёв. Воздвижение
Воздвижение Креста Господня праздник папашеньки, так мне всегда казалось. Всегда, когда зажигал лампадки, под воскресенье, ходил он по комнатам с затепленными лампадками и напевал тихо, как про себя, «Кресту Твоему-у поклоня-емся-а. Влады-ы-к-о и свято-о-е Воскре-се-ние» Я подпевал за ним. Теперь Анна Ивановна затепливает лампадки каждый вечер, вытирает замасленные руки лампадной тряпочкой и улыбается огонькам-лампадкам на жестяном подносе, а когда поставит в подлампадник, благоговейно крестится. Так хорошо на нее смотреть, как она это делает. Такая она спокойная, такая она вся чистая, пригожая, будто вся светлая, и пахнет речной водой, березкой, свежим. Такое блистающее на ней, будто новенькое, всегда платье, чуть подкрахмаленное, что огоньки лампадок сияют на нем живыми язычками синими, голубыми, алыми и кажется мне, что платье на ней в цветочках Я учу ее петь «Кресту Твоему», а она его знает и начинает тихо напевать, вздыхает словно, и таким ласковым, таким затаенным и чистым голоском, будто это ангелы поют на небеси.
Она входит с лампадкой в спальню, движется неслышно совсем к киоту в правом углу, где главные наши образа-«благословения»: Троица, Воскресение Христово, Спаситель, Казанская, Иоанн-Креститель, Иван-Богослов и Животворящий Крест в «Праздниках». Она приносит пунцовую лампадку и чуть напевает-дышит «И свято-о-е Воскресение Твое». Я заглядываю за ширмы, слушает ли отец. Он будто дремлет, полулежит в подушках, а глаза его смотрят к образам, словно он молча молится, не шевеля губами. Он слышит, слышит!.. Говорит слабым голосом:
Славный у тебя голосок, Аннушка ну, пой, пой.
И мы, вместе, поем еще. Я пою и смотрю, как у Анны Ивановны открываются полные, пунцовые, как лампадка, губы, а большие глаза молитвенно смотрят на иконы.
И так хорошо, уютно в спальне от лампадок, от малиновых пятен на плотных занавесках, где пало солнце, от розового теперь платья Анны Ивановны, от ее светлого, чистого напева. Отец манит Анну Ивановну, ласково смотрит на нее и говорит по-особенному как-то, не так, как всегда, шутливо:
Хорошая ты, душевная знал я, добрая ты а какая хорошая-ласковая не знал. Спасибо тебе, милая Аннушка за всю доброту твою
Из книги «Лето Господне» (отрывок)
Глава 3. Святые мученицы Вера, Надежда, Любовь и матерь их София
Вера
Блажен, кто верою святою
свой дух возвысил, окрылил,
и сердце, как стальной бронею,
от бурь житейских укрепил.
Тому не страшны испытанья,
ни даль, ни моря глубина;
не страшны горе и страданья,
и сила смерти не страшна
Вера и надежда
Протекших радостей уже не возвратить;
Но в самой скорби есть для сердца наслажденье.
Ужели все мечта? Напрасно ль слезы лить?
Ужели наша жизнь есть только привиденье
И трудная стезя к ничтожеству ведет?
Ах! нет, мой милый друг, не будем безнадежны;
Есть пристань верная, есть берег безмятежный;
Там все погибшее пред нами оживет;
Незримая рука, простертая над нами,
Ведет нас к одному различными путями;
Блаженство наша цель; когда мы к ней придем
Нам Провидение сей тайны не открыло.
Но рано ль, поздно ли, мы радостно вздохнем:
Надеждой не вотще нас Небо одарило.
Сила любви
Верь в великую силу любви!..
Свято верь в ее крест побеждающий,
В ее свет, лучезарно спасающий,
Мир, погрязший в грязи и крови,
Верь в великую силу любви!
В широко распространенном житии святых мучениц рассказывается, что они происходили из Италии. Их мать была христианкой и назвала своих дочерей именами трех христианских добродетелей. Святая София и ее дочери не скрывали своей веры во Христа. Об этом стало известно императору Адриану, и тот повелел привести их в Рим. Призывая к себе по очереди сестер, Адриан убеждал их принести жертву богине Артемиде. Юные девы (Вере было двенадцать лет, Надежде десять, а Любови девять) отказались. Тогда император приказал жестоко истязать их. Святую Софию подвергли тяжелейшему испытанию: ее не казнили, ей оставили жизнь, но оставили и безысходное горе мать вынуждена была смотреть на страдания своих дочерей. Перенеся невиданные муки, три отроковицы мужественно встретили свою кончину. Святая София, «принявшая страдания за Христа не телом, а сердцем», похоронила дочерей недалеко от города и три дня не отходила от их могилы, пока не предала свою душу Господу.