Папа единственный из преподавателей, кто говорит по-испански.
Он же не говорит по-испански, с сомнением пробормотал Фредди.
Его знаний достаточно, чтобы хоть как-то объясниться.
Фредди застонал. Отец в своем репертуаре: он обожает проводить свободное время с учениками. Якобы хочет узнать их получше, а на самом деле просто норовит втереться в доверие. Еще бы, он не мог упустить такую возможность.
И когда вернется?
В пятницу.
Фредди кивнул; любые изменения в привычном укладе выбивали из колеи, и его охватила смутная тревога. Фредди не нравилось, когда в ткани жизни появлялись дыры, сквозь которые могла проникнуть неизвестность.
Он направился в школу длинной дорогой, специально чтобы пройти мимо клуба «Чики-дрики», купил бутылку минеральной воды и сел на скамейке напротив входа, высматривая Красные Сапоги. Джоуи, Джозефину, или как там ее зовут. Фредди устроил телефон на коленях, положил палец на кнопку «видео» и принялся ждать. В восемь сорок пять к остановке подъехал двести восемнадцатый автобус; двери с шипением открылись, и Сапоги едва ли не бегом поспешила к клубу светлые волосы собраны в хвост, взгляд прикован к телефону. Девушка сунула телефон в рюкзак, подошла к двери, позвонила в звонок. Ей открыла высокая женщина с очень короткой стрижкой и связкой ключей на поясе.
Фредди еще раз посмотрел видео и приблизил лицо Джоуи, опухшее и покрытое пятнами. Кажется, она плакала. Возможно, это как-то связано с прошлым вечером и с его отцом.
17
Привет, мама. Джоуи вытащила из кармана тряпку и счистила зимнюю грязь, налипшую на могильной плите. Цветы, оставленные после Нового года, никуда не делись; к ним добавился еще один букетик дешевенькие нарциссы от папы.
Джоуи и не подозревала, что папа часто здесь бывает. Он не склонен к широким жестам и бурным излияниям чувств. После маминой смерти отец замкнулся в себе и совершенно отстранился от детей. Они с мамой уже давно поговаривали о разводе, потому что не были счастливы вместе, но в день несчастного случая вели себя вполне мирно. Сперва поехали смотреть ремонт у Джека и Ребекки, потом Джек пригласил их в ресторан. Пили вино, мама с папой съели на двоих липкий сливочный пудинг в общем, славно посидели. Джеку даже показалось, что они передумали разводиться. В тот же день мама пошла в магазин купить лотерейный билет; девяностолетний дед по имени Роджер Дэвис на «Форде Фиеста» не справился с управлением, выехал на тротуар и прижал ее к почтовому ящику. Через десять дней она умерла.
Папа почти не говорил о случившемся. Джек записал его к психотерапевту; он сходил всего на один сеанс, а через неделю после похорон вынес из дома все мамины вещи и сделал перестановку. Теперь и не догадаешься, что мама там жила. А еще, к ужасу Джоуи и Джека, он завел подружку по имени Сью. Джек убежден эта женщина появилась в папиной жизни задолго до маминой гибели. День, когда отец рассказал им про Сью, стал самым худшим днем для Джоуи; с тех пор они с Джеком его не видели.
Однако недорогой, но аккуратно положенный букет свидетельствует о том, что папа никуда не уехал и ничего не забыл. Джоуи представила, как он пришел сюда, поговорил с мамой, положил цветы на могилу. Возможно, даже плакал. Хочется верить, что плакал.
С прошлого раза много всего случилось. Я нашла работу. Как обычно, дерьмовую, зато хоть какие-то деньги. Альфи по-прежнему в баре, но пытается найти заказы на оформление квартир. В общем, перебиваемся помаленьку. Только вот Джоуи огляделась по сторонам, словно опасаясь, что ее могут услышать. Хотя кому придет в голову бродить по кладбищу в понедельник утром? Я совершила нечто ужасное. Не припомню поступка хуже, а я много всякого натворила. Не знаю, стоит ли тебе рассказывать; боюсь, ты от меня отречешься. Нет, даже вспоминать не хочу. Меня тошнит от одной мысли о том, что я наделала. Она вздохнула, оглядела ногти, оторвала заусеницу. Я-то думала, что наконец повзрослела, мама. Мне казалось, замужество и возвращение в Бристоль это шаг к новой взрослой жизни. На самом же деле я деградирую. Только сейчас становится ясно: проблема во мне. Я не меняюсь, мама. Куда бы ни пошла, что бы ни делала, я это я: Джоуи-неудачница, Джоуи-обуза. Я тоскую по тебе: ты всегда принимала меня без прикрас. Больше никому я такая не нужна. Ладно, Джоуи рывком поднялась на ноги, что я о себе да о себе. В общем, все по-прежнему. Люблю тебя и скучаю. Скоро еще приду; надеюсь, к тому времени жизнь наладится. Пока, мамочка, сладких снов.
Альфи ворвался в спальню, заставив Джоуи вздрогнуть от неожиданности.
Я нашел заказ на покраску!
А?
Представляешь, буквально только что. Соседка обратила внимание на мой комбинезон и спросила, не маляр ли я часом. Я ответил «да», и она предложила покрасить ей гостиную и кухню.
Что за соседка?
Сейчас Альфи вытащил из кармана визитку. Никола Фицуильям, прочел он. Из желтого дома.
При упоминании фамилии Фицуильям Джоуи пробрала дрожь.
Ты заходил к ней?
Нет, мы разговаривали на улице.
И что, она прямо вот так, с бухты-барахты, попросила тебя покрасить стены?
Ага! Круто, правда? Мы договорились, я зайду оценить объем работ.