Пока Луис искал ключи, чувствуя нарастающее раздражение, Рэйчел взяла Гейджа на руки и пошла следом за Эйлин к одинокому дереву посреди поля. Луис уже в третий раз шарил рукой под сиденьем, когда дочь завопила, а потом разревелась в голос.
Луис! крикнула Рэйчел. Она поранилась!
Эйлин упала с качелей, сделанных из старой автопокрышки, и разбила коленку о камень. Ранка была неглубокой, но Эйлин вопила так, словно ей оторвали ногу, подумал Луис (да, немного цинично). Он поглядел на дом через дорогу, где в окнах гостиной горел свет.
Хватит, Эйлин. Перестань, сказал он. А то соседи подумают, что здесь кого-то убивают.
Но мне же бо-о-о-о-о-льно!
Поборов раздражение, Луис молча вернулся к микроавтобусу. Ключи исчезли, но аптечка по-прежнему лежала в бардачке. Он взял ее и пошел обратно. Эйлин увидела, что у него в руках, и завопила еще громче.
Нет! Оно жжется! Я не хочу, чтобы жглось! Папа! Не надо
Эйлин, это всего лишь меркурохром, он не жжется
Будь большой девочкой, сказала Рэйчел. Это просто
Нет, нет, нет, нет
Прекрати! вспылил Луис. А то сейчас будет жечься на попе.
Она устала, Лу, тихо проговорила Рэйчел.
Да, знакомое чувство. Подержи ей ногу.
Рэйчел опустила Гейджа на землю и держала ногу Эйлин, пока Луис мазал ее меркурохромом, невзирая на истерические вопли дочери.
Кто-то вышел на крыльцо. В том доме, через улицу, сказала Рэйчел и подхватила на руки Гейджа, который уже пополз прочь по траве.
Прекрасно, пробормотал Луис.
Лу, она просто
Устала, я знаю. Он закрыл пузырек с меркурохромом и мрачно взглянул на дочь. Вот. И вовсе не больно. Ну, сознавайся, Элли.
Нет, больно! Больно! Бо-о-о
Луису хотелось ее отшлепать, и он убрал руку за спину от греха подальше.
Нашел ключи? спросила Рэйчел.
Еще нет, ответил Луис, закрывая аптечку и выпрямляясь. Я
Гейдж заорал. Он не хныкал, не плакал, а истошно кричал, извиваясь в руках у Рэйчел.
Что с ним?! воскликнула Рэйчел, тут же передавая сына Луису. Он подумал, что это один из тех плюсов, которые получаешь, выходя замуж за врача: всегда можно вручить ребенка мужу, когда с ребенком творится неладное. Луис! Что
Малыш орал, хватая себя за шею. Луис перевернул его и увидел, что сбоку на шее наливается белая шишка. А на лямке комбинезончика вяло копошилось что-то мохнатое с крыльями.
Эйлин, которая уже начала успокаиваться, опять закричала:
Пчела! Пчела! ПЧЕЛА-А-А-А!
Она отскочила назад, споткнулась о тот же камень, о который разбила коленку, шлепнулась мягким местом на землю и снова расплакалась от боли, изумления и страха.
Я схожу с ума, удивленно подумал Луис. Ура-а-а-а!
Сделай что-нибудь, Луис! Надо же что-то делать!
Надо вытащить жало, медленно проговорил кто-то у них за спиной. В этом вся штука. Надо вытащить жало и приложить туда соду. Шишка быстро сойдет.
Человек говорил с новоанглийским акцентом, что поначалу усталый, растерянный разум Луиса вообще отказался перевести эту речь на нормальный язык: На-а-до вы-ы-тащить жа-а-ло и приложи-и-ть туда со-о-ду.
Он обернулся и увидел старика лет семидесяти здорового и крепкого, одетого в комбинезон поверх синей хлопчатобумажной рубашки, распахнутый ворот которой открывал морщинистую шею. Лицо старика было загорелым, и он курил сигарету без фильтра. Пока Луис смотрел на него, старик затушил сигарету пальцами и аккуратно убрал в карман. Протянул руки и застенчиво улыбнулся Луису сразу понравилась эта улыбка, а он был не из тех, кто легко заводит знакомства.
Только не думайте, будто я учу вас делать вашу работу, док, сказал он. Так Луис познакомился с Джадсоном Крэндаллом, которому следовало бы быть его отцом.
Крэндалл видел в окно, как они подъезжали, и пришел посмотреть, не нужна ли им помощь, когда ему показалось, что у них там, как он выразился, «стало чуток туговато».
Луис держал ребенка на руках, а Крэндалл подошел ближе, осмотрел шишку на шее Гейджа и протянул к нему скрюченную, пятнистую руку. Рэйчел открыла рот, пытаясь возразить рука старика казалась ужасно корявой, и грубой, и почти такой же большой, как голова Гейджа, но не успела сказать ни слова. Пальцы старика совершили уверенное движение, проворно и ловко, как пальцы фокусника, и вот жало уже лежало у него на ладони.
Большое, заметил он. На первый приз не потянет, но на второй очень даже.
Луис расхохотался.
Крэндалл улыбнулся ему своей застенчивой, слегка кривоватой улыбкой и сказал:
Да, такой вот курьез.
Мама, что он сказал? спросила Эйлин, и Рэйчел тоже рассмеялась. Да, это было ужасно невежливо, но старик вроде бы не обиделся. Он достал из кармана пачку «Честерфилда», сунул в рот новую сигарету, добродушно кивнул в ответ на смех даже Гейдж захихикал, несмотря на боль от пчелиного укуса и зажег спичку о ноготь большого пальца. У стариков свои хитрости, подумал Луис. Хитрости мелкие, но хорошие.
Он прекратил смеяться и протянул свободную руку ту, которая не поддерживала Гейджа под пятую точку, кстати, уже ощутимо мокрую.
Рад познакомиться, мистер
Джад Крэндалл, сказал старик, пожимая ему руку. А вы, значит, доктор.
Да. Луис Крид. Это моя жена Рэйчел, моя дочь Элли, а парень, которого укусила пчела, это Гейдж.