Мы привели этот далеко не полный перечень для того, чтобы читатель мог почувствовать, какой настрой все это должно было вызвать у верующих. Несомненно, что результатом было резкое ухудшение отношения массы верующих к советской власти, которая была далеко еще не настолько прочной, чтобы полностью игнорировать эти настроения. В апреле 1918 г. создается специальная комиссия при Наркомате юстиции по проведению в жизнь декрета об отделении церкви от государства. Целью комиссии, по официальному заявлению, было «упорядочение действий местных органов власти и выяснение осложнений с церковью». Тем самым верующим давалось понять, что большая часть эксцессов не санкционирована центральной властью и лежит на совести местных органов. Однако не прошло и года, как эта комиссия была преобразована в «5-й (ликвидационный) отдел НКЮ» дело было не только в повышении «ранга», но и в характерном словечке «ликвидационный», которым сопровождались теперь все публикации распоряжений отдела. Можно не сомневаться, что верующие понимали это слово однозначно, и на такое понимание оно и было рассчитано
Настойчивые призывы Церкви к прекращению междоусобицы не были услышаны. Накал борьбы возрастал. В ответ на покушение эсеров на жизнь В.И. Ленина правительство приняло постановление о «красном терроре»:
«Предписывается всем Советам немедленно произвести аресты правых эсеров, представителей крупной буржуазии и офицерства и держать их в качестве заложников. При попытке скрыться или поднять восстание немедленно применить массовый расстрел безоговорочно Нам необходимо немедленно и навсегда обеспечить наш тыл от белогвардейской сволочи Ни малейшего промедления при применении массового террора».
Мог ли патриарх одобрить подобные действия или хотя бы промолчать о них, имея возможность говорить? Для этого ему нужно было перестать быть христианином: в этом вопросе мораль революционная оказалась в непримиримом противоречии с моралью христианской. И патриарх снова возвысил свой обличительный голос. Его послание к Совету народных комиссаров по случаю годовщины октябрьского переворота носит настолько глубокий и обобщающий характер, что может быть отнесено ко всем последующим десятилетиям существования этой власти (полный текст в «Хронологии», 13/26 окт. 1918 г.):
Мог ли патриарх одобрить подобные действия или хотя бы промолчать о них, имея возможность говорить? Для этого ему нужно было перестать быть христианином: в этом вопросе мораль революционная оказалась в непримиримом противоречии с моралью христианской. И патриарх снова возвысил свой обличительный голос. Его послание к Совету народных комиссаров по случаю годовщины октябрьского переворота носит настолько глубокий и обобщающий характер, что может быть отнесено ко всем последующим десятилетиям существования этой власти (полный текст в «Хронологии», 13/26 окт. 1918 г.):
«Вы разделили народ на враждующие между собой станы и ввергли его в небывалое по жестокости братоубийство. Любовь Христову вы открыто заменили ненавистью и, вместо мира, искусственно разожгли классовую вражду. И не предвидится конца порожденной вами войне, так как вы стремитесь руками рабочих и крестьян поставить торжество призраку мировой революции
Казнят и тех, которые даже перед вами заведомо ни в чем не виновны, а взяты лишь в качестве «заложников», этих несчастных убивают в отместку за преступления, совершенные лицами не только им не единомышленными, а часто вашими же сторонниками или близкими вам по убеждениям. Казнят епископов, священников, монахов и монахинь, ни в чем невинных, а просто по огульному обвинению в какой-то расплывчатой и неопределенной «контрреволюционности»»
Отношения между Церковью и советской властью достигли максимального обострения к концу 1918 началу 1919 г., когда была проведена быстрая и энергичная кампания по вскрытию мощей православных святых. Это было жестоким надругательством над религиозными чувствами верующих и в то же время точно рассчитанным ударом антирелигиозной пропаганды.
Культ мощей в русской народной религиозности часто переходил установленные церковными канонами пределы (о проистекавших отсюда «соблазнах» рассказывал еще Ф.М. Достоевский вспомним описание кончины старца Зосимы). Этот культ побуждал духовенство «преувеличивать» степень сохранности мощей. Молча предполагалось, что когда «ковчег» или «рака» с мощами имели форму человеческого тела, то в них хранятся полностью нетленные мощи. Как показали «вскрытия», иногда (на самом деле поразительно часто) это подтверждалось. Но в ряде случаев и тут получала полный простор обличительная антирелигиозная пропаганда в раке обнаруживались лишь частично сохранившиеся останки святых. Мощи, оказавшиеся «нетленными», все равно подвергались надругательству никак иначе это воспринимать невозможно: священные останки великих подвижников Русской земли выставляли в музеях рядом с трупами крыс и других животных с надписями «трупы мумифицированы». Организованное вскрытие мощей производилось согласно постановлению Наркомата юстиции от 3/16 февраля 1919 г. В течение только трех месяцев было произведено около 40 вскрытий, с широким освещением подробностей в массовой печати.