А ты разве пилот?
В томто и дело, что нет! воскликнул Максим. Конечно, когда учился, была у нас и такая практика. Надо же знать, как оно все в действии работает, приборы и прочее. Доводилось и летать, и часы у меня есть, это само собой. И все же я ведь не летчик. А машина серьезная, боевой вертолет. Но ему разве объяснишь? Глаза вытаращил, орет как бешеный. Как с ним разговаривать?
Значит, бывший командир хотел устроить на «Ночном охотнике» экскурсию для своих друзей?
Да, я же сказал.
Но, насколько я знаю, в боевых машинах не предусмотрены места для пассажиров. Как же он собирался их там разместить?
Вот именно! В томто и дело, что не предусмотрены! Я ему так и сказал. Ничего, говорит, я его к тебе на коленочки посажу. Шутник! В «Ми8», там только два места для пилота и для оператора, или, подругому, для стрелка, как кому больше нравится. Так он умудрился на каждое место по два человека засунуть. Одного ко мне впихнул, действительно чуть не на колени, а с другим сам внизу уселся. Там такая конструкция кабины, что оператор ниже пилота размещается. Набились мы туда, как сельди в бочку, а он доволен, дружков своих подбадривает: «Теперь будете всем хвастаться, что на боевом вертолете летали».
И что, никак нельзя было отказаться? спросил Гуров.
А как я ему откажу? Он начальник. Запросто может уволить. А у меня отец Мой отец всю жизнь в этой части работает. Можно сказать, ветеран. Он так рад был, что я тоже по его стопам пошел. Говорит династия. Он бы не пережил, если бы меня из части вышвырнули. Приходилось терпеть. В общем, влезли мы в эту кабину, Курбанский и говорит заводи, мол, полетели. Как будто это мопед ему. Шутник! Тут еще этот друг его перегаром дышит, того гляди задохнешься. Я понял, что просто так не отделаться. Подумал в воздух машину подниму, авось успокоятся.
В такой ситуации еще и в воздух смог поднять? удивленно взглянул на парня Лев.
Смог. Да там все почти автоматизировано. Не очень сложно. Другое дело, что настоящий дурак любую электронику свести с ума может. Это да. С этим проблема. А мне, похоже, в соседи как раз дурак и попался. Все ему интересно, везде лезет. В общем, от аэродрома мы недалеко улетели. Не знаю, чего он там сделал, только стала машина крениться, перебои пошли, и я уж думал, что полет этот последним окажется. И не только для машины. Правда, высоту я небольшую держал. Мне и Курбанский такие «ценные указания» выдал, давай, говорит, на сверхмалых попробуем. Этот вертолет, что нам прислали, он современной модификации, может даже на пяти метрах от земли летать. Вот и попробовали. На сверхмалых. Короче, сели мы, можно сказать, набок. И винт повредили, и Эх, да что там говорить! Уделали машину так, что любодорого. Ладно, хоть без человеческих жертв обошлось. А этот нет чтобы спасибо сказать за то, что жив остался, так он еще всю вину на меня попытался свалить. Сам меня заставил, его друзья мешали мне управлять, и я же еще оказался виноват.
В чем? уточнил Гуров.
Самовольно взялся пилотировать машину, не имея допуска.
Ловко!
Еще как ловко! Я когда об этом узнал, просто дар речи потерял. То есть выходит, что порча вертолета полностью на моей совести оказывалась. Что сам Курбанский не только здесь ни при чем, а даже как рачительный начальник взыскание готов наложить. Хорошо, отец мне помог. Если бы не он, так бы и засудили. Но уж он постарался. И с людьми говорил, и подписи собирал. Конечно, по полной, как следовало бы, Курбанский тоже не получил, но зато хоть сам я под суд не попал. Так на нет и сошло. С меня вроде основные обвинения сняли, но и он в части остался, только в должности понизили. А какая разница? Низший или высший, для меня он так и остался начальником. А поскольку афера его не удалась, начал мстить. Дескать, не мытьем, так катаньем со свету тебя сживу. По каждой мелочи придирался. Чуть что не так сразу рапорт. Вот и с вертолетом этим тоже. То есть я не про «Охотника» сейчас, я «Ми8» имею в виду. Разве это авиаинженера обязанность проверять ее, гидросистему эту столетнюю? У меня, если уж на то пошло, даже специализация совсем другая. Да и вообще это техники должны делать, а он меня заставил. И попробуй возразить. Приказы не обсуждаются.
Так, Максим, отсюда давай поподробнее, сразу сосредоточился Гуров. Значит, в тот день Курбанский велел тебе проверить исправность гидросистемы на старом «Ми8». Так?
Так, Максим, отсюда давай поподробнее, сразу сосредоточился Гуров. Значит, в тот день Курбанский велел тебе проверить исправность гидросистемы на старом «Ми8». Так?
Так.
Что было дальше?
А что было? Ничего особенного. Прошли мы к вертолету, стал я проверять, что там и как, а Курбанский тут же рядом отирался, контролировал. Потом я двигатели запустил, они начали мощность набирать. И тут ни с того ни с сего как рвануло! Я даже не понял откуда. В плечо ударило, обожгло, я сознание потерял. А когда очнулся, смотрю приборы разворочены, а на полу Курбанский лежит. И нож у него торчит в горле. Потом голоса услышал, гляжу от администрации целая толпа к вертолету направляется. Там у нас недалеко от летного поля здание административное находится, пояснил Максим, где все наше начальство заседает.