Их устройство, начинка и поражающие свойства конечно же носят строго секретный характер, но каждый взрыв атомной бомбы молниеносно разносится далеко окрест, и сейсмические станции мира сразу же определяют его координаты. Между тем от меня скрывают, как найти полигон, именуемый "войсковой частью". Приеду в Жанасемей, а дальше куда?
Огорчало и то, что генерал умалчивал вплоть до подписания приказа о моем назначении, что штатная должность моя, как принято говорить у военных, не "чисто полковничья", а "двухступенчатая", то есть ее может занимать и подполковник. Следовательно, звание полковника я могу и не получить. Смущало и то, что назначили меня начальником без подчиненных, - значит, вся надежда на самого себя.
Жанасемей в то время была небольшой и неблагоустроенной железнодорожной станцией в пяти километрах от Семипалатинска, на левом берегу Иртыша. Ее название в переводе с казахского означало: Новый Семипалатинск. И направлявшиеся на полигон, и грузы для него прибывали в Жанасемей не случайно. Здесь легче, чем в городе, соблюдать секретность. Сюда же доставлялся и самый главный груз - "изделие", как называли на полигоне атомную бомбу.
Семипалатинск менее пригоден для транзитных операций: не было автодорожного моста через Иртыш, и доставка грузов с использованием паромной переправы создавала бы дополнительные трудности. У станции Жанасемей было еще одно преимущество: аэродром. Часть грузов, да и многочисленные командированные, прибывавшие из Москвы на время испытаний "изделий", от Жанасемей отправлялись не только на автомашинах, но и на военных транспортных самолетах.
Все было продумано еще в 1947 году, когда в глубине целинного края развертывался первый ядерный полигон. Только одного не могли предвидеть: пройдет несколько лет, и полигон окажется в центре огромнейших пшеничных полей со всеми неизбежными последствиями.
От Новосибирска, где я сделал пересадку, со мной в купе ехал офицер ветеринарной службы. Знакомясь, мы оба выдавали ложную информацию. Он говорил, что едет к родителям, а я - на побывку к старикам в Бескарагайский район, где действительно жили мои родители, перебравшиеся сюда из родной Тамбовской области в 1948 году.
На одной из станций к ветеринару пришел солдат и доложил, что "две собаки убежали". Я подумал, что "собаками" он назвал нечто другое, но позже мне стало известно: военный ветеринар с двумя солдатами ездил в Новосибирск закупать собак для полигона. Они требовались в качестве подопытных животных в большом количестве. В Семипалатинске и в ближайших селах за несколько лет уже переловили всех бездомных псов.
Наконец поезд остановился возле одноэтажного невзрачного здания станции Жанасемей. В поселке - районном центре - глинобитные жилища с плоскими крышами, над которыми возвышались высокие кирпичные трубы. Уж очень убогими показались мне эти строения. И хотя попутчик говорил, что в центре есть мельничный, мясоконсервный и суконный комбинаты, фабрика первичной обработки шерсти, я не увидел ни одного здания выше жилых домов, сооруженных допотопным способом - из глины, замешанной с мелко посеченными камышом или соломой. Не от хорошей жизни создавало местное население такие "дворцы" - никаких других строительных материалов не было.
В километре от станции виднелись два белокаменных двухэтажных дома, левее от них - здание аэропорта, а дальше простиралась выгоревшая на солнцепеке степь.
- Как я догадался, вы прибыли в нашу воинскую часть? - нерешительно поинтересовался ветеринар. - Вон там, - он указал на одно из двухэтажных зданий, - наша гостиница, "отстойник". Там вы можете по телефону заказать пропуск, и только после подтверждения из штаба вас пропустят на основную территорию.