Сарейза открыла дверь шире, пуская гостей в дом.
Благодарю вас.
Внутреннее убранство оказалось роскошным. Все вокруг красное дерево. Просторный холл. На стенах живописные полотна морской природы. На постаментах в янтарных и нефритовых вазах ветвистые золотые кусты мимоз. В разные стороны тянулись широкие лестницы, покрытые красными расписными коврами. По углам стояли в больших горшках стояли пихты. По стенам тянулись деревянные скульптуры обнаженных молодых девушек, представляющих собой древнегреческих муз, богинь искусства. Под потолком райское небо, усыпанное младенцами-ангелочками. И все залито ослепительным светом от богатой золотой люстры.
Оуч выдохнула Лира, я смотрю, Леди Ван Хаттен богатая особа.
Ей принадлежит весь порт Лос-Риверса, кивнула Сарейза, ее семья веками занимается рыбным промыслом. Этот дом в таком состоянии перешел к ней от предков. Сейчас же бизнес Лос-Риверса медленно идет ко дну. Но Леди Диаспра держит этот остров на плаву. Она договаривается с торговыми судами, продает много рыбы и получает прибыль, на которую кормит жителей города. Не стоит судить людей по чешуе. Рыба гниет с головы, а голова у Лос-Риверса еще очень свежая
Люпен несколько не удивлялся подобных рыбацким метафорам. В той среде, в которой они оказались, это вполне естественно и ожидаемо. Котон, по всей видимости, и сам привык к подобным фразам. То, что он сам является рыбаком, вышло весьма иронично, учитывая всю ситуацию.
Кабинет Леди Ван Хаттен на втором этаже. Следуйте за мной.
Сарейза повела гостей через роскошное поместье. Люпену даже показалось, что изнутри дом гораздо просторнее, чем снаружи. Эта мысль не давала ему покоя.
Сарейза придерживалась за перилла, поднимаясь по ступенькам. Неуклюжей горбунье крайне тяжело давался каждый маленький шаг. Подумать только эта женщина убирает весь дом!
Поднявшись на второй этаж, они пошли по золотистому коридору. С двух сторон тянулись кусты мимозы. В воздухе стоял невероятный аромат. Это была настоящая аллея внутри дома! В конце коридора оказалась развилка, а по центру большая икона на всю стену Мать с Младенцем. В коридоре тихо звучала красивая джазовая музыка.
Леди Ван Хаттен религиозный человек? обратился к Сарейзе Коттон.
Весьма. Ее часто можно увидеть в церкви. Она посещает службы и остается на исповеди с Преподобным Солдэром.
Дверь в правой стороне развилки оказалась закрыта, в отличии от двери слева. Они не могли не повернуть головы.
Это комната Лизи Ван Хаттен, единственной дочери Леди Диаспры.
Люпен смотрел в эту комнату, и все там было необычно! Все стены оказались заставлены бесконечными тонкими аквариумами, в которых по песчаным лабиринтам бегали муравьи. Если подумать, то в этой комнате сейчас находилось миллион муравьев! Возможно, гораздо больше! На стене не было ни одного свободного белого клочка! Все заставлено стеклянными панельными муравейниками! В просторной комнате стояла большая, еще не заправленная кровать и стол, уставленный несколькими аквариума с муравьями и штативом с пробирками. В углу комнаты на тумбочке играл джаз, звучавший из трубы золотого граммофона. Комнату заливало ярким солнечным светом.
И в центре комнаты босиком по ковру с закрытыми глазами танцевала юная особа.
Черное маленькое платье по колено с белым отглаженным воротничком. Стройные ножки. Тонкие ручки и изящные пальчики. Бледно-белая кожа, гладкая шея. Чернильные волосы с темно-синим блеском, сложенные в аккуратное прямое каре с челкой.
Лизи, словно королева, танцевала среди муравьев.
Делая небольшие шаги и плавно переставляя ноги, они изящно двигала руками, согнутыми в локтях. Она делала аккуратные движения в запястьях, слегка касаясь пальцами щек и волос. Молодая Лизи, лет семнадцати, была полностью погружена в танец, в свой внутренний чарующий мир.
«Странная девочка», сказал бы кто-то. Но Люпена она очаровала. Он поймал себя на мысли, что еще никогда не видел создания столь милого и прелестного, как Лизи Ван Хаттен. Нежная грация наполняла каждое ее движение, в которое она заключала свой собственный особенный и никому более не понятный смысл.
Этот танец ее душа. Они видели не только ее тело, но и то, что Лизи Ван Хаттен скрывала внутри. Танец же выдавал ее всю. Словно обнаженная изнутри, она показывала им тончайшие нотки своей души.
Люпена сразила элегантность, простота и в то же время сложность этого удивительного танца. Во всем мире никто бы не смог станцевать это так, как танцевала Лизи Ван Хаттен. Это был ее собственный танец. Так танцевала ее душа.
Музыка закончилась. Лизи слегка скрестила ступни, поднялась на носки, подняла руки над головой и скрестила их в запястьях. Так и замерла, слегка наклонив голову влево.
А потом девушка открыла свои большие черные глаза, увидела целую толпу незваных зрителей и ноги ее подкосились, и Лизи упала на ковер!
Ой! раздался ее тонкий нежный голосок. Сарейза, миленькая. Что же вы не сказали, что привели гостей! Ой я бы дверцу прикрыла!
Простите меня, Лизи. Вышло очень неловко.
Лизи быстро поднялась, отряхнула платье, сняла иглу с пластинки и развернулась на носках к гостям.