Олег проигнорировал этот взгляд.
Гвидо, начал он как можно мягче, если хочешь изображать из себя крутого вора это твое дело. Давай договоримся: дашь расклад по краже у Крумини и дело с концом. Все равно там тебе все доказано-передоказано: вещдоки, пальцы, свидетели. Ничего от твоей крутости не убудет, если ты прояснишь только этот эпизод. Пойми, может получиться так, что невиновный попадет за решетку! Ну, Гвидо, расскажи просто про этот случай и про роль Крауклиса в нем, и все!
Вот что, гражданин начальник, Хорек насмешливо ухмыльнулся, ни в каких кражах я никакого участия не принимал и никого не знаю! А если этот придурок попадет на зону так туда ему и дорога. Дураков надо учить!
Олег немного помолчал, чтобы унять вспыхнувший гнев.
А теперь послушай меня, Хорек! ровный, спокойный голос Островецкого резко контрастировал с его полными ярости глазами. Сейчас ты меня очень сильно разозлил! Очень! Я полагаю, годика два лишних ты сейчас заработал, Я пущу тебя «паровозом»7 по всем эпизодам, плюс охарактеризую тебя в «обвиниловке» как отпетого преступника, так и не вставшего на путь исправления. И буду, кстати, недалек от истины! А на зону, куда тебя отправят, по своим каналам пошлю сообщеньице ребята из оперчасти «примут» тебя там, как «родного». Ну, а пока: никаких передач и ежедневный «шмон»8 всей твоей камеры я тебе гарантирую.
Слушая негромкую речь Олега, Хорек испуганно вжимался в табурет: кажется, доигрался предупреждали же, что с «бультерьером» шутки плохи.
Олег вызвал дежурного по ИВС:
Миша, убери эту мразь!
Фурсенко молча увел подследственного.
Витька, пошли в столовку, Олег, приоткрыв дверь, просунул голову в кабинет Виктора Миллера. Там «внизу»9 зэков кормили такие запахи, у меня чуть голова не закружилась.
Содержавшихся в ИВС лиц, кстати, кормили из соседнего ресторана.
Пошли, Виктор еще несколько раз тюкнул по клавишам древней «Москвы» и вытянул лист из машинки. «Обвиниловку» закончил, радостно сообщил он, вставая из-за стола.
Ростом Виктор был с Олегом наравне, но выглядел более стройным. Со старшим следователем капитаном милиции Виктором Павловичем Миллером Олег близко дружил уже почти десять лет. Они были одногодки. До службы в милиции Виктор работал на стройке и заочно учился на юрфаке Латвийского университета. На службу он пришел на год позже Олега. Тогда-то они и познакомились. Сдружились на почве футбола. Неистовый поклонник этой игры и сам неплохой футболист, Виктор приобщил к ней Олег. Позднее и Олег затянул Виктора в секцию рукопашного боя, со временем сделав из того неплохого борца.
Как-то незаметно стали дружить семьями. Татьяна Миллер и Алена Островецкая стали неразлучными подругами. После нелепой гибели Алены в автокатастрофе, Олег и Миллеры еще больше сдружились. Олег невольно тянулся к их теплой и дружной семье, те же, в свою очередь, старались ненавязчиво опекать Олега и помогать ему воспитывать дочь.
Кое-кто в отделе за глаза иронизировал по поводу дружбы немца и еврея, но в глаза этого, естественно, не говорил, опасаясь схлопотать, притом не только на словах. Третьим в этой теплой компании был Ояр Долгоногов как любил подшучивать Виктор, «инородное тело уголовного розыска в дружном коллективе следователей».
Характер у Виктора Миллера был отнюдь не нордический, а скорее наоборот: вспыхивал, как порох и вечно лез не рожон. Может быть, потому что предки Виктора были все-таки не из прибалтийских немцев, а из украинских колонистов. От них к Миллеру перешла любовь к украинским народным песням, которые он дурным голосом заводил после очередной дозы спиртного, к которому тоже вовсе не был равнодушен.
После не очень сытного столовского обеда Олег и Виктор вышли на улицу и направились к отделу. По пути Миллер закурил. Олег недовольно посмотрел на него, но ничего не сказал. Вообще-то он, бросив курить, нередко «наезжал» на друзей за вредную привычку, но сегодня спорить не хотелось.
Ну, рассказывай, что стряслось? Витька сделал глубокую затяжку. Я же сразу усек ты ко мне заскочил весь взъерошенный
Олег кратко пересказал разговор с Хорьком. Реакция Витьки была, скажем прямо, неожиданной.
Олежа, улыбаясь, начал он, неужели ты за столько лет службы еще не привык к этому. Пусть себе врет и изворачивается. В конце концов, это его единственное средство защиты. Твое дело спокойно доказать его вину и отправить за решетку. И не стоит из-за этого так нервничать.
Олег кратко пересказал разговор с Хорьком. Реакция Витьки была, скажем прямо, неожиданной.
Олежа, улыбаясь, начал он, неужели ты за столько лет службы еще не привык к этому. Пусть себе врет и изворачивается. В конце концов, это его единственное средство защиты. Твое дело спокойно доказать его вину и отправить за решетку. И не стоит из-за этого так нервничать.
Пойми, Витинтяй, я не потому взбесился, что Хорек в наглую врет меня это мало колышет. Я на него нарыл столько, что он у меня схлопочет срок на всю катушку! Но ведь эта гнида тянет за собой невинного человека, причем без всякой для себя выгоды, просто так по подлой своей натуре!