Дичь помахала дяде крылом, с мрачной иронией прошептал Воронцов.
Что-что? переспросил следователь, раскрывая свою пухлую папку.
Ничего. Мысли вслух.
Так, вы знаете этого человека?
Конечно. Это Сергей Каманин, любимый ученик Курта Малера.
И вы думаете, что он убил своего учителя?
Я пока ничего не думаю.
Тогда напишите всё, что знаете об этом Сергее Каманине, следователь достал из папки чистый лист бумаги и протянул его Воронцову.
Тот в свою очередь недоумённо посмотрел на следователя.
Я ничего не буду писать. Вся информация об этом человеке засекречена.
Даже от нас?
Даже от вас.
Но домашний адрес у этого человека есть?
Это вам ни к чему. Вам всё равно не придётся его искать.
Это почему же?
Потому же раздражённо отрезал Воронцов и прошёл из кухни в гостиную.
Следователь состроил недоумённую гримасу и вместе с остальными последовал за ним.
Секретер архаичной полированной стенки был широко распахнут, а на вытертом петельчатом паласе возвышался погребальный курган из старых фотоальбомов, писем, тетрадей и папок. Воронцов нагнулся и поднял с пола выпавший из картонного альбома поблёкший чёрно-белый снимок. На нём ещё довольно молодой Курт Малер стоял на фоне новогодней ёлки вместе с женщиной, которая по возрасту годилась ему в матери и мальчиком, который вполне мог бы быть его сыном. Воронцов сосредоточенно наморщил лоб, словно решая какую-то очень сложную задачу, потом убрал фотографию в карман и обернулся к следователю, всё ещё державшему в руках лист чистой бумаги.
Значит так. Тело Малера надо отправить на вскрытие в наш морг. Но учтите, при любом результате он официально умер естественной смертью от сердечного приступа. И чтобы ни единой буквы не просочилось в прессу. Это касается всех, а особенно тебя, Воронцов пристально посмотрел на персонального водителя Малера. Если в школе хоть кто-нибудь узнает, что Курт Иоганнович умер не своей смертью, я тебе собственными руками язык выдеру. В кухне можете проводить любые экспертизы, а вот здесь, полковник обвел рукой заваленную старыми бумагами гостиную, и в спальне ничего не трогайте. А лучше, вообще в эти комнаты не заходите. И ещё: не вздумайте проявлять никакой самодеятельности. По всем вопросам обращайтесь исключительно ко мне. Уяснили?
Вообще-то, пока я занимаюсь этим делом. И вы мне не начальник, негромко, но уверенно произнес следователь, убирая в папку пустой бумажный лист.
Через час это дело у вас заберут, так же уверенно парировал Воронцов.
Зайца отдайте.
Что?
Зайца верните. Это вещдок.
Воронцов с удивлением обнаружил, что до сих пор держит в руке странную плюшевую игрушку. Он машинально протянул зайца следователю, но в последний момент, когда тот уже коснулся длинных белых ушей, отвел руку назад.
Это не вещдок это послание для меня, ответил Воронцов на недоуменный взгляд следователя.
Тот молча пожал плечами и, резко развернувшись, вышел из гостиной. Остальные сотрудники последовали за ним.
Оставшись один, полковник Воронцов ещё раз посмотрел на подобранную с пола фотографию, потом достал телефон и набрал номер своего давнего друга Лёни Ивлева.
Глава 3. Родившийся в рубашке
Директор Перинатального центра «Анаитис» Леонид Сергеевич Ивлев сидел в своем кабинете и просматривал список заказанных лекарств, когда зазвонил мобильный телефон и на дисплее высветился Миша Воронцов.
Доброе утро, Миш!
Не очень-то оно доброе, не ответив на приветствие, проворчал озабоченный голос.
Что случилось?
У нас неприятности. Курт умер.
Сердце?
Да, сердце. И его остановил любимый выпускник Курта.
Бодрое утреннее настроение Ивлева резко испортилось. Он сразу почувствовал, что эта трагическая смерть давнего друга его семьи несет какие-то серьёзные неприятности лично для него.
Когда это случилось?
Сегодня утром.
А когда похороны?
Пока не знаю.
Ивлев замолчал, не зная, что ещё сказать.
Я буду вести это дело, и мне понадобится твоя помощь, продолжил Воронцов.
Чем же я могу тебе помочь?
Ты мне нужен, как специалист по психологии левшей.
Вообще-то я гинеколог. А разве в вашем инкубаторе нет штатных психологов?
Представь себе, больше нет. А ты левша, и Курт лично мне говорил, что из тебя мог бы выйти классный психолог.
Ему просто было бы очень удобно работать со мной.
Не надо так упрощать. Курт относился к тебе как к сыну и очень многое для тебя сделал.
От меня нужны какие-то консультации?
Не только мне не нужен ты сам. На полный рабочий день. Я включу тебя в следственную группу, как приглашенного специалиста.
Извини, Миша, но у меня есть своя работа. И её как всегда очень много.
Тебе придётся на время всё оставить. Сейчас речь идёт не только о поимке очень опасного убийцы, но и о возмездии. Ведь Курт был когда-то влюблён в твою мать, и даже в какой-то степени заменял тебе отца.
Не дави на личное, смущённо отмахнулся Ивлев.
В конце концов, убийство Курта ставит под угрозу и твою собственную безопасность.
А при чём здесь моя безопасность?
Объясню позже. Ты ещё не забыл тему своей диссертации?
Разумеется. Но какое сейчас это имеет значение?
Может никакое, а может и решающее. Никто не знает, что на уме у убийцы. Всё зависит от того рассказывал ли Курт своему лучшему ученику что-либо о тебе. И если рассказывал, то, что именно Ты до какого часа работаешь?