Ваша работа?
Так точно! Так точно! отчеканили полицейские, сжавшись от нехороших предчувствий.
Глаза то вам зачем, олухи царя небесного? На концерте, посвященном дню полиции в ДК Горького, были?
Обязательно! Так точно!
Это же сын прокурора района Бушуева. Вы ему случайно не поддали на радостях?
Нет! Нет. Что вы! Товарищ подполковник, затараторили сержанты с большим облегчением, и даже переглянувшись, улыбнулись.
Начальник полиции, проследив их реакцию, удовлетворительно хмыкнул.
Смотрите у меня! А то головы вам не сносить. Короче, везите его домой в Тихий поселок, за «Космосом» Бородинская номер точно не помню, у дежурного узнаете. Сдадите из рук в руки, вежливо, предупредительно. Все поняли?
Так точно! Так точно!
Выполнять! А Бушуеву я сам отзвонюсь, объясню ситуацию. Место, откуда брали, напомните?
Напротив Театральной 27, у третьего подъезда, лежал на скамейке.
Какого хрена его туда занесло? Ладно, это не наше собачье дело. Там есть, кому разобраться. Чего стоим? Бегом, за дежурным, ключами. О выполнении доложить.
Есть! Есть!
Сержанты резво сорвались с места.
Сразу за стадионом начинался сосновый бор и, проскочив лог, дорога уходила вправо. На Бородинской плутать не пришлось. Прокурорский коттедж отличался внушительными размерами. Полукруглый фасад, огражденный эффектной колоннадой из черного мрамора, был снизу отделан диким камнем, а стены зеленоватым керамогранитом. К главному входу вела дворцовая лестница. К ней примыкала терраса, открывающая вид на засыпанный снегом бассейн и сад.
На звонок вышла полная женщина с седыми прядями волос и в фартуке, очевидно домохозяйка.
Бог ты мой! Бог ты мой! Что с ним!? запричитала женщина, глядя на двух полицейских, которые поддерживали практически бездыханное тело молодого человека.
Ваш? Узнаете? Напился мать, подобрали. Но по адресу доставили.
Боженька милостивый А машина!? страдальчески спросила Ксения Петровна.
Не было никакой машины, пожали они плечами и переглянулись.
Ладно, помогите затащить в дом, пока мать с отцом не приехали, может, удастся привести его в порядок, а то Евгений Николаевич очень крут бывает.
Сержанты вспотели, пока доставили свого подопечного на второй этаж, в ванную комнату.
На скамейку укладывайте. Спасибо. Спасибо, миленькие, тут уж я сама.
Сержанты, устало, козырнув, ушли, а женщина принялась за работу. Быстро раздела молодого человека. Принесла таз. Посадила его, наклонив голову в низ, и введя два пальца в глотку, легко надавила на корешок языка, пытаясь вызвать рвоту у «страдальца». Но не тут то было. Только спустя почти полчаса мучений, влив в него два литра подсоленной тепловатой воды, ей удалось частично освободить желудок. Юноша задышал спокойней, начал вяло реагировать на происходящее.
В это время, на первом этаже послышался шум. Приехало семейство Бушуевых: Татьяна Михайловна и Евгений Николаевич. Они были немного возбуждены, так как собирались сегодня лететь в Испанию, встречать Новый год. Прокурор, несмотря на это, пребывал в хорошем расположении духа, шутил, поторапливал супругу и изредка поглядывал на часы.
Слушай Таня, твой мальчик нас не подведет? Время поджимает.
Он такой же мой, как и твой, неуверенно парировала супруга.
Ты же его балуешь?!
А ты даже от армии не отмазал, с твоими-то возможностями. Отец называется.
Это принцип. Настоящий мужчина должен быть защитником, а не слюнтяем.
Ксении Петровне, слушавшей перепалку родителей, пришлось, наконец, рассказать правду об их отпрыске, который без чувств отдыхал в ванной.
Да-а! Красавец! Ничего не скажешь! возмущался Евгений Николаевич. Вот!!! Вот! Твое воспитание!
Мать молчала, замерев с прижатыми к груди руками.
Однако! Незадача! Опозорил! Ну, это потом! продолжал прокурор, сжимая кулаки, это еще будет разговор. Обязательно будет. Он следовал принципу: помощь психолога это, конечно, хорошо! Но просто поорать матом гораздо дешевле и он не стесняясь, отпустил еще несколько непечатных выражений.
Евгеша, посмотри какой он бледный. Даже похудел, кажется. Или постригли его, как попало, промолвила мать, отделяясь от стены. Она взяла руку сына, а ладошки холодные совсем.
Прекрати нытье, думай лучше как нам его везти, иначе наш план сорвется.
Может, он специально напился, чтобы не ехать? предположила Татьяна Михайловна, он же говорил, что не горит желанием встречаться.
Ну, уж дудки! Этот номер у него не пройдет. Николаю Федоровичу я обещал устроить все в лучшем виде. Так что кровь из носу, а поднимайте, и будем транспортировать его на встречу лучезарному счастью.
Боюсь и ему, и нам тяжело придется.
Ничего! Ничего! Мы потерпим. А он молодой.
Ты ради погон готов поступиться здоровьем сына.
Причем здесь я? Мне по большому счету родство с Николаем Федоровичем по барабану. Он начальник УВД, я прокурор, неизвестно кто круче стоит. Конечно, тандем неплохой. Как жизнь повернется? Но, прежде всего, я думаю о нем. Это его жизнь, его выбор, да и девочка, надо признать, не уродина, а просто конфетка, не знаю, что он рожу воротит. Я бы ее съел не задумываясь.
Я тебе съем. Я тебе точно съем.