Дело в том, что с 1987 по 1989 год он тихо и умело руководил уходом советских войск из Афганистана. Причем делалось это без скандала, крупных поражений и (что самое главное) без потери национального лица, хотя «волки Аллаха» хватали русских за пятки всю дорогу до перевала Саланг. Эта операция резко подняла его рейтинг в Москве, где на него обратил внимание сам Генеральный секретарь.
Но когда он выполнял свой воинский долг и зарабатывал свой маршальский жезл, он дал себе клятву – никогда больше не руководить отступлением любимой Советской Армии, ибо, несмотря ни на что, Афганистан был поражением. И перспектива нового грядущего поражения была причиной его мрачного настроения, когда он смотрел через окно с двойными стеклами на снежные потоки, проносящиеся перед ним.
А конкретная причина его настроения заключалась в докладе, лежавшем на его столе, который он приказал составить одному из самых блестящих своих протеже – генерал‑майору, которого он взял с собой в Генштаб из Кабула. Каминский обладал ученым складом ума, был глубоким мыслителем и вместе с тем гениальным организатором. Поэтому маршал сделал его вторым после себя в сфере снабжения и обеспечения. Как все опытные командиры, Козлов знал лучше других, что победы одерживаются не столько за счет смелости, жертв или даже умных генералов, а благодаря тому, что нужное вооружение и боеприпасы были в нужном месте в нужный момент и в достаточном количестве.
Он до сих пор с горечью вспоминал, что еще восемнадцатилетним солдатом видел, как прекрасно оснащенная германская армия быстро катилась сквозь линии обороны его Отечества, а Красная Армия, обезглавленная сталинскими репрессиями 1938 года и вооруженная устаревшим оружием, пыталась остановить наступление. Его отец погиб, защищая безнадежную позицию в Смоленске в контратаке с винтовкой против ревущих немецких танков. Он поклялся, что в следующий раз у них должно быть соответствующее вооружение и в достаточном количестве. Большую часть своей военной карьеры он посвятил проведению этой концепции в жизнь, и вот теперь он возглавлял все пять видов вооруженных сил СССР: Армию, ВМС, ВВС, Стратегические Ракетные Войска и ПВО. И всем им грозило возможное поражение из‑за трехсотстраничного доклада на его столе.
Он прочел его дважды – ночью в своей скромной квартире на Кутузовском проспекте и этим утром в кабинете, куда он приехал в 7 утра и выключил телефон. Отвернувшись от окна, он подошел к своему огромному столу, к которому примыкал стол для заседаний, образуя большую букву Т. Он открыл несколько последних страниц доклада и стал перечитывать.
ВЫВОД. Дело не в том, что, как предсказывают, запасы нефти на планете кончатся через 20–30 лет, а в том, что у Советского Союза они наверняка кончатся через семь или восемь лет. Этот вывод основан на таблице резервов, приведенной ранее в данном докладе, в частности в колонке цифр, показывающих соотношение резервов и добычи. Это соотношение вычисляется следующим образом: берется годовая добыча нефти какой‑то нефтедобывающей страны, и эта цифра делится на известные запасы нефти этой страны, обычно выраженные в миллиардах баррелей.
Данные на конец 1985 года, к сожалению, западные данные, так как мы до сих пор зависим от западной информации для того, чтобы узнать, что делается у нас в Сибири, несмотря на мои близкие контакты с нефтяной промышленностью, показывают, что в этом году мы добыли 4,4 миллиарда баррелей нефти‑сырца, в результате чего у нас остается резервов на 14 лет. Это при условии, что добыча будет вестись на том же уровне. Но это точка зрения оптимистическая, так как добыча нефти, а следовательно, и уменьшение резервов, в силу необходимости увеличились с того периода. На сегодняшний день наших резервов хватит на семь‑восемь лет.
Причина увеличения спроса на нефть лежит в двух областях. Первая – это увеличение промышленного производства, в особенности потребительских товаров, чего требует Политбюро в связи с экономическими реформами.