Четыре детские головки тут же запрокинулись, четыре носа дружно втянули вечерний воздух. А потом все четверо разом взвизгнули, и мальчишки мгновенно исчезли, оставив после себя три негромких хлопка. Корделия вскочила верхом на метлу и стрелой полетела к крыльцу, крича:
— Это нечестно! Не начинайте без меня!
Пак испустил долгий, облегченный вздох:
— Ох! Один денек мне удалось их удержать на месте. А что завтра-то будет?
Но на другой день все решилось само собой… Корделия проснулась до зари и тут же подбежала к окну, чтобы посмотреть, не возвращаются ли родители, и в предрассветной серой мгле увидела в саду… единорога.
Единорог был высокий и стройный и белый, как молоко, а грива и рог у него были золотые. Когда с губ девочки сорвался восхищенный возглас, зверь поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза. Корделия замерла от изумления и восторга.
Но тут единорог развернулся, опустил голову и принялся поедать мамины цветочки. Корделия впопыхах натянула платьице и чулки, быстро обулась и выбежала в сад, на ходу завязывая шнурки на корсаже.
Выбежав в сад, она остановилась, решив, что может напугать сказочное создание, но ее опасения были напрасны: единорог преспокойно стоял и смотрел на нее, медленно пережевывая пучок сладкого клевера. У Корделии дыхание перехватило — настолько она была очарована красотой единорога.
А потом единорог снова опустил голову и продолжал есть клевер, и Корделии сразу стало грустно оттого, что она не видит его больших прекрасных глаз. Девочка уселась на корточки посреди травы, сорвала с грядки немного молодого укропа и протянула единорогу, тихонько приговаривая:
— Иди сюда… Ну, иди же сюда, красавчик… Иди ко мне… Мне так хочется погладить твою бархатистую морду, потрепать твою золотую гриву!
Единорог повернулся, поднял голову и снова посмотрел Корделии прямо в глаза. Девочка ждала, еле смея дышать, а единорог медленно пошел к ней. Шаг за шагом, шаг за шагом — и вот он уже стоял перед Корделией. Плавно опустив голову, он взял мягкими губами пучок укропа с ее протянутой ладошки. От этого прикосновения Корделию охватил сладкий трепет, и она поспешила нарвать еще укропа другой рукой. Не спуская глаз с Корделии, единорог сжевал и это подношение. Девочка немного осмелела и, протянув руку, прикоснулась к морде зверя. Единорог немного повернул голову, позволив Корделии погладить щеку, мягкостью подобную самому тонкому бархату.
— О, какой же ты красивый! — вырвалось у Корделии.
Единорог склонил голову, словно поблагодарил девочку за комплимент, и легонько ударил копытом по траве. Корделия протянула другую руку, чтобы прикоснуться к золотистой гриве чудесного зверя.
Единорог резко вскинул голову, а Корделия отдернула руку, боясь, что оскорбила дивное создание. Но тут она заметила, что единорог и не думает убегать, а смотрит в сторону дома. Проследив за его взглядом, девочка увидела, что у задней двери стоят все трое ее братьев. Мальчики остолбенели от изумления и широко раскрыли глаза.
Корделия боялась заговорить из опасения напугать единорога. Она сердито поджала губы и передала братьям свою мысль:
— Ну вы, безобразники! Уходите, а не то спугнете его!
— Да он вроде вовсе не боится нас, — мысленно ответил Корделии Магнус. — Да и нечего ему бояться. Мы же его не трогаем — просто стоим и смотрим.
Однако за мыслью Магнуса Корделия тут же уловила мысль Джеффри:
— Ой! Как здорово было бы на таком коньке верхом прокатиться!
И он, подняв руку, шагнул вперед.
— НЕТ! — мысленно вскрикнула Корделия. — Ты его напугаешь!
И точно: единорог отступил на шаг. Джеффри замер на месте.
Малыш Грегори нахмурился:
— Это он из-за Джеффри попятился? Надо проверить…
И он тоже шагнул вперед.
— Ах ты, маленький безобразник! — мысленно возмутилась Корделия. — Оставьте его мне, слышите?
Единорог отступил еще на шаг.
— Чего это ты раскомандовалась? Он не твой! — прозвучала в сознании у девочки мысль рассерженного Джеффри. — И ты не имеешь права запрещать нам трогать его!
Зато единорог очень даже мог запретить это.
Магнус взял Джеффри за руку и удержал его.
— Корделия права, — мысленно проговорил он. — Мы пугаем этого зверя.
Но Грегори покачал головой и прошептал вслух:
— Он не испуган.
Единорог перевел взгляд на младшего из детей.
— Вот видите, — проговорил Грегори чуть громче. — Он слышит меня, но не убегает.
— Ну, тогда он нам позволит подойти к нему поближе! — решительно заявил Джеффри и предпринял новую попытку приблизиться к сказочному зверю.
— НЕТ! — вновь мысленно воскликнула Корделия. И конечно же, единорог снова попятился назад.
Магнус оттолкнул Джеффри к дому, и тот обиженно проворчал:
— Ну, Грегори же говорит, что он нас не боится!
— Не боится, — подтвердил младший брат, усевшись на корточки в траве. — Но ближе не подпустит.
— Но ведь к Корделии он подошел!
Грегори кивнул:
— И опять подойдет. Попробуй снова позвать его, сестренка.
Корделия уставилась на него так, будто он сошел с ума. А потом сосредоточенно нахмурилась и, обернувшись к единорогу, медленно пошла к нему навстречу.
Единорог стоял неподвижно — словно бы выжидал.
Корделия, дрожа от волнения, сделала робкий шажок, потом — еще один, и еще.
Единорог ждал, не шевелясь.
Наконец Корделия протянула руку, прикоснулась к шее единорога, и тот шагнул ближе к девочке, а та погладила его.