Утром я сбегала на пляж, поплавала, вернулась домой на автобусе.
– Мамуля, Жукентий уже звонил! – сообщила Дашка. – С твоей стороны, мамуля, это чистейшее свинство, у меня сегодня последний свободный день, а ты намерена смыться с Жукентием!
– Дашутка, прости, я не подумала! Хочешь, я пошлю его к чертовой матери?
– Не вздумай! И вообще, я пошутила, в два часа возвращается Данила, так что я буду не очень одинока!
– Ой, у меня все из головы вон!
– Да, если в твоем возрасте крутить сразу с двумя мужиками.
– С двумя? Где ты второго-то обнаружила?
– На автобусной станции. Этот пожилой господин смотрел на тебя глазами, полными любви и страсти.
– Даша, ты в своем уме?
– В своем, мамуля, в своем! Да и у тебя лицо было какое-то… перевернутое. Признавайся, кого ты еще закадрила?
– Никого я не кадрила, просто случайно встретила одного старого знакомого, малоприятного, надо заметить. Мы с ним не виделись бог знает сколько лет…
К счастью, в этот момент зазвонил телефон. Викентий.
– Кирочка, доброе утро! Как съездили?
– Чудесно, масса впечатлений.
– Что-то большого энтузиазма в голосе не слышу, ну да ладно, поговорим при встрече. Итак, какие планы?
– Я в вашем распоряжении.
– Вы уже готовы?
– Буду готова через полтора часа.
– Мне зайти за вами, или встретимся в городе?
– Встретимся в городе.
– Хорошо, в половине двенадцатого возле синагоги на Алленби. Договорились?
– Да.
– Жду с нетерпением!
– Найдешь дорогу? – спросила Дарья.
– Обижаешь, начальник!
– Нет, я все-таки довезу, мне так спокойнее будет.
– Дашка, не выдумывай! Я каждое утро бегаю на пляж, и ты не боишься, что я заблужусь, а тут вообще десять минут ходу по той же самой Алленби, а ты вдруг забеспокоилась. Может, боишься, что я на другое свидание подамся?
– С тебя станется. Что-то мне этот таинственный незнакомец из автобуса не нравится.
– Плесни-ка мне еще кофе! – предпочла я перевести разговор.
– Мне он не нравится, – гнула свое Даша, – тем, что ты приехала сюда радостная, а теперь в тебе как будто трещина появилась… и явно после Иерусалима.
Господи, да она насквозь меня видит! Впрочем, неудивительно. Меня все насквозь видят, на моей физиономии отражаются все мои чувства и мысли. Петя, друг моей молодости, говорил: «Кирка, прикрывай лицо газетой!» Мне казалось, что с годами я научилась немного владеть собой, но, видимо, я обольщалась.
– Что ты мелешь, Дарья, какая трещина?
– Ладно, я знаю, что говорю. Поэтому предпочитаю сдать тебя Жукентию с рук на руки.
Оставалось только засмеяться и пожать плечами.
Дашка и впрямь доставила меня до места. Викентий уже ждал с букетиком цветов.
– Даша, как удачно, что вы приехали! Я купил вашей маме цветы, а потом подумал, что в данной ситуации это довольно глупо, они через час завянут. А посему позвольте вручить эти цветы вам.
С ума сойти, до чего галантен!
Благодарно заверещав, Дашка села в машину и укатила с моим букетом.
– Ну что, Кира, идем в Яффу?
– Идем!
Он взял меня под руку, и мы неспешно, с удовольствием, пошли по улицам и улочкам. Идти с ним было необыкновенно приятно, легко, совсем не пришлось приноравливаться друг к другу. Далеко не со всяким удобно ходить под руку. Оказалось, что он прекрасно знает историю. В отличие от меня. Мне ни секунды не было с ним скучно, а что может быть важнее в отношениях с мужчиной? По крайней мере в моем возрасте. Он привел меня в Абрашин парк – дивной красоты место, откуда открывается упоительный вид на море и город. К сожалению, музей Мейслера оказался закрыт.