На этом их везение не закончилось: Руорк и вправду обнаружил лишь остатки чужого лагеря. Судя по следам, кроме тех двоих, из оазиса бежали ещё пятеро кочевников. По словам бойца, ничего ценного среди вещей не было, зато всюду валялись окровавленные тряпки. На взгляд Тёрна, они сражались с остатками крупной банды. Где-то им крепко надавали по зубам, и те, на свою беду, отправились зализывать раны именно на этот островок мира посреди пустыни. Неудачное стечение обстоятельств.
— Полчаса отдыха — и начинаем копать, — распорядился К’ирсан. — Пока сюда ещё кто-нибудь не нагрянул.
Повеселевший Тёрн подошёл к капитану и по-дружески толкнул его локтём.
— Слушай, К’ирсан, ну вот забрали мы золото. А дальше-то что? — Сержант хитро сощурился. — Каков следующий этап плана?
— Плана… — фыркнул Кайфат и с нежностью погладил Прыгуна по шёрстке. Зверёк радостно засопел. — Нам одна дорога — в Халис — Капитан немного помолчал, затем уточнил: — Для начала — в Халис.
Последняя фраза прозвучала весьма многообещающе. Тёрн прикинул — что именно приятель мог забыть в этой дыре, но на ум ничего не приходило. А переспрашивать не стал. В Халис так в Халис. По большому счёту ему совершенно без разницы.
* * *
Перед смертью некромант многое поведал варреку Миношу о неуловимом беглеце. На свои места встали недостающие части головоломки. Тёмный эльф ещё на один шаг приблизился к понимаю мотивов этого везучего носителя Древней крови. Талантливый маг-самоучка, опытный боец, хитрый стратег и коварный тактик — в К’ирсане Кайфате соединились многие достойные качества. Даже в сравнении с некоторыми знакомыми Миноша капитан выглядел вполне достойно. Нет, определённо жаль, что он не эльф Ночи.
Но — увы, на тропах Древних сильна конкуренция, а в чертогах Владык есть место лишь для одной расы. И пока тот выходец из Заар’х’дора не забрёл по дороге могущества слишком далеко, его следовало остановить, а ещё лучше — подчинить. На благо и ради процветания народа Ночи. Ничего личного — просто политика.
Но К’ирсан опять ускользнул, а Минош не смог отказать себе в удовольствии ещё раз изучить поле битвы со Светлыми. Самим своим существованием капитан разрушал монолит легенды о всемогуществе обитателей Маллореана. Человек, который убивал эльфийских магов и воинов, рано или поздно станет символом сопротивления диктату сородичей. Через десять, двадцать, сто лет, но это обязательно случится. И даже если его сейчас поймают и в клетке провезут по городам Грольда, он всё равно станет мучеником. Камешком, способным подтолкнуть лавину. Да, Светлым не позавидуешь.
Вокруг разрушенного постоялого двора было не протолкнуться от стражи, но блеск золота притупляет бдительность даже у самых честных. Гостей с Нолда пока не видно, тем более не успели здесь появиться и представители Светлых сородичей. Так что Минош изучал место сражения совершенно безбоязненно.
А здесь было на что посмотреть. К’ирсан и противостоящие ему чародеи не раз применяли магию, весьма сильно отличающуюся от традиционных колдовских схем. Даже те отголоски заклятий, которые удавалось уловить, давали богатую пищу для размышлений. На тропе Древних знаний много тайн и загадок, и каждый адепт идёт по ней по-своему. Шанс перехватить кусочек чужого могущества дорогого стоит.
Поэтому Минош и рыскал среди развалин, а не мчался по следу капитана. Особенно его заинтересовало последнее заклинание Кайфата. Можно представить его силу, раз ужасали даже слабые его отголоски.
Но, увлёкшись изучением секретов колдовства, варрек забыл про реальный мир. Именно этим объясняется, что он лишь к вечеру узнал о судьбе выживших. А слова очевидца о смертельно раненном воине, лежащем на телеге, стали шоком. К’ирсан обещал быть прекрасным инструментом, и вопрос о его смерти следовало решать, лишь когда все мирные предложения будут отвергнуты.
Нет, определённо Минош отказывался верить в гибель этого человека.
На след беглецов он напал лишь к следующему утру, да и то ему просто повезло. Какой-то нищий видел, как телега с возницей-гоблином проходила через восточные ворота.
Впрочем, варрек до последнего подозревал какую-то уловку. Сам он на месте бойцов К’ирсана направился бы в Зиккур — правителя Ралайята там недолюбливают, — да только кто поймёт этих чокнутых людишек.
Именно из-за этой ошибки Минош появился на холме, где проводился обряд воскрешения, лишь по прошествии суток. Слишком поздно для того, чтобы застать там К’ирсана и его соратников, но не для того, чтобы понять, что именно там произошло. Для умеющих видеть зрелище было весьма поучительное: разъярённые духи, перемешанные энергетические потоки и такая знакомая Сила, разлитая в воздухе. Обнаружив иссохшее тело Светлого сородича, Минош с удивлением ощутил, как в груди шелохнулась злость. Обитатели Маллореана были извечными врагами, их гибель могла лишь радовать, но такое… такое потрясало сами основы существования эльфийской расы. Не так важно, Светлый ты или Тёмный: Бессмертный не должен становиться источником жизни для смертного.