– Нет...
– Темнота!.. Хотя, конечно, тебе знать и не надо. Ничего хорошего в этих братках нет...
– Так кто они, эти братки?
– Это они себя братками называют. А на самом деле это обыкновенные бандиты. Про рэкет слышала?..
– Вообще-то да. По телевизору говорили...
– Вот и хорошо, что только по телевизору с этим сталкиваешься... Братки – это бандиты, рэкетиры. Все здоровые, накачанные. А рожи... Меня все перекреститься тянет, когда их вижу. И это при том, что человек я не шибко верующий... И разговаривают они не по-людски... Этта, типа, в натуре, короче... И мат-перемат через слово...
– А почему поэты?
– А они как приходят, так и говорят. Мы по этим, которые мишени, постреляем. Мы по этому раз по сто пальнем... По этим, по этому... Поэты, одним словом...
Похоже, Митрич сел на своего любимого конька. Выставил братков-бандитов в забавном свете. Марта даже смеялась. А потом появились те самые братки.
Марта аж похолодела, когда в каморку к Митричу вломились два бугая с бритыми затылками и квадратными лицами. Ей и самой вдруг захотелось перекреститься.
– О-о, не понял, Митрич, в натуре, ты этта, чо, телку, типа, снял? – пробасил один.
И впился в Марту тяжелым оценивающим взглядом.
– А чо, не слабая киска, – похабно усмехнулся второй. И нагло у нее спросил: – За сотку со мной пойдешь?..
– Что? – не сразу поняла Марта.
А когда до нее дошло, она чуть не закричала от боли и страха. Именно такие вот уроды изнасиловали ее. Она обхватила голову руками, ее затрясло. Казалось, еще немного, и она упадет на пол и забьется в психическом припадке.
– Эй, ты чо, в натуре, это, шифер, блин, набок съехал? – растерялся первый браток.
– А ну валите отсюда! – неожиданно рыкнул Митрич. – Совсем одурели! Нормальную девчонку с собой тянут... Я еще Генчику скажу...
– Да ладно, Митрич, замяли, – пошли на попятную братки. Видимо, испугались какого-то Генчика.
– И Любке скажу, – не унимался Митрич.
– Любке?.. Эта которая с Анкой?..
– Вот-вот...
– А она-то чо?
– Это Марта – родная сестра Любки. А ты ей сотку предлагаешь. Совсем оборзел, да?
– Любкина сестра, да... Не, ну ты, Митрич, сразу бы сказал. А то молчишь, блин... Ты, Марта, этта, типа, извиняй...
– Все, исчезли...
– Да ладно, Митрич, нам бы это...
– Я сказал, исчезли! – гаркнул Митрич.
Мордовороты испарились.
Только Марте не было от этого легче. Ее продолжало трясти. Страх по-прежнему сжимал ее душу ледяной рукой. Это хорошо, что Митрич сумел остепенить этих подонков. А вдруг они разозлятся да вернутся. Митрича изобьют, а ее зверски изнасилуют...
Следующего раза она точно не переживет...
Митрич подсел к ней. Начал гладить по спине.
– Ты чего так испугалась? – спросил. – Неужто уже настрадалась от таких вот?..
Марта часто закивала.
– Да ты не обращай внимания... Они скоты. Натуральные скоты... Но у них есть пастух. Он тебя в обиду не даст. И Люба всегда заступится...
Вот здесь начиналось самое непонятное.
– А они что, Любу боятся? – Марта оторвала руки от лица и сквозь слезы посмотрела на Митрича.
– Ну, не боятся. Так, побаиваются... Не все, понятное дело. Но эти да, их Люба приструнить может...
– А почему?
– А ты не знаешь?
– Нет...
Митрич ответил не сразу. Долго о чем-то думал, как будто взвешивал все «за» и «против».
– Если тебе Люба ничего не говорила, то и я молчу, – наконец заключил он. – Ты давай вот водочки выпей. Успокоиться надо...
Митрич откупорил бутылку, налил полстакана, пододвинул Марте. Достал из холодильника вскрытую банку маринованных огурчиков, подцепил один, на вилке поднес ей.
– Выпей, закуси... Полегчает...
Марта выпила. Водка горькая, гадкая, слезу вышибает. Но зато от нее действительно полегчало...
Домой она приехала под вечер. У Митрича засиделась. Сначала ждала, когда «поэты» отстреляются. Потом просто сидела – руки у нее тряслись, стрелять она не могла. И только когда более-менее оправилась от встречи с братками, пошла на электричку.
Возле дома стояла новенькая «девятка» цвета мокрого асфальта. Раньше Марта ее не видела. Она невольно залюбовалась этим чудом. И даже остановилась.
– Нравится? – раздалось над ухом.
Марта вздрогнула от неожиданности. Обернулась и увидела Любу. А рядом с ней Анку.
– Нравится, – кивнула Марта.
– Тогда садись, поехали... – Анка подошла к машине, ключом открыла дверцу.
– Это что, твоя?
– Наша, – сказала Люба. – Моя и Анки... Ну чего стоишь, поехали?
– А куда?
– Квартиру новую смотреть. В город перебираемся...
Через полчаса Марта рассматривала новую квартиру, которую сняли для себя Люба и Анка. Трехкомнатная, с отличной мебелью, телефоном. Правда, район спальный. Но зато станция метро в двух шагах.
– Будешь с нами жить? – неожиданно спросила Анка.
– А разве нет? – удивленно посмотрела на нее Марта.
Как будто ей еще есть с кем жить.
– Это твое дело, – сказала Люба. – Хочешь, с нами живи, мы тебя не гоним...
А может, это намек? Мол, мы тебя кормим, поим, за квартиру платим. А ты вроде как ничего не делаешь...
Может, ей надо домой к родителям возвращаться? Все-таки в институт не поступила, а потому в Москве ей как бы нечего делать...
– Не гоним, – подтвердила Анка. – Напротив, хотим, чтобы ты осталась... Привыкла я к тебе... Вот, теперь у нас у всех по комнате. Мне гостиная, а тебе вот...
Марте отвели самую маленькую комнатку. Но при этом самую уютную. Люба легла в комнате напротив.
Ночью Марта захотела пить, отправилась на кухню. Дверь в гостиную была открыта. Она не удержалась и заглянула в комнату. Никого. А где же тогда Анка?..
Скоро Марта поняла, где она ночевала в ту ночь. Там же, где и в следующую. В комнате Любы. Оказывается, Любе и Анке нравилось спать в одной постели...
Это открытие потрясло Марту. Но куда более сильное потрясение испытала она, когда спустя полгода узнала, откуда Люба и Анка берут деньги...
* * *
– Отлично, Марта! – похвалила ее Люба.
Семьдесят два очка из восьмидесяти. Для Марты великолепный результат. Она бы выбила и все восемьдесят. Но Люба как будто взбесилась. Требовала, чтобы она стреляла с интервалом в три секунды. И притом вела огонь не из спортивного «марголина», а из боевого «ПМ».
Июль, август... январь. Все это время Марта исправно посещала тир. Митрич всегда встречал ее довольной улыбкой. Только почему-то хмурился, когда Марта поражала мишень в «десятку».
А сегодня Люба решила принять у нее экзамен. Приняла. И осталась довольной.
Домой они ехали уже не на «девятке», а на почти новой «Ауди». Люба за рулем, Анка справа спереди, Марта на заднем сиденье.
– Как, ничего машина? – зачем-то спросила Анка.
Будто она только что купила это авто, будто Марта впервые села в него.
– Ничего...
– И тебе надо такую...
– Я такую за сто лет не заработаю...
– За тысячу, – уточнила Анка. – Ты ведь нигде не работаешь.
А так оно и было. Марта хотела устроиться продавцом в магазин. Даже по объявлению сходила, собеседование прошла. Но Люба не велела. Сиди, мол, на моей шее и не пищи. С деньгами полный порядок, куском хлеба никто не попрекает. Следующим летом поступишь в институт, выучишься, а тогда уж работай хоть до посинения...
– И не нужно ей работать, – сказала Люба.
– А жить красиво хочется...
– У нее все еще впереди...
На этом разговор о работе и закончился. Но осталась какая-то недоговоренность.
– Есть предложение, – сказала Анка. – Давайте в ресторан заглянем, посидим, твой, Марта, успех отметим...
– Какой успех? – не сразу поняла Марта.
– Ну, так стрелять ты научилась. Семьдесят два из восьмидесяти – какой-никакой, а успех...
– Конечно, в Книгу Гиннесса твой результат не занесут. Но в ресторан правда зайти можно...
– А в какой ресторан?
– Да в какой-нибудь. Это не важно...
Сначала заехали домой. Подготовились к вечернему выходу. Машину оставили на автостоянке.
– А она нам ни к чему, – сказала Анка. – Я, например, в ресторан шампанское пить иду. Или даже водку. С Любой на пару. А думать, что потом за руль... Не-ет уж, увольте...
Что ни говори, но аргумент Анка выдвинула убедительный. Пришлось брать такси.
– Где тут самый лучший ресторан? – спросила у таксиста Анка.
– Это в центр ехать надо.
– Да нам бы поблизости...
– Ну тогда «Астра».
– Поехали...
Ресторан Марте понравился. Небольшой, уютный. Официанты аккуратные, обязательные. Интимный полумрак, зал наполовину пустой, музыка тихо играет.