Славный Китеж, край утех,
Для утех здесь нет помех,
Хватит тех утех на всех!
"Эх" и "ух", и снова "эх"!
Опустошил недопитую бутылку, подмигнул улыбающейся хошке и направился в ванную.
‒ Ну, ты даешь, Гамлет! ‒ восхищенно понеслось ему вслед.
Он обернулся:
‒ Я не просто Гамлет. У меня кличка ‒ Граната! Взрываюсь ‒ и всех красавиц наповал!
‒ Это я уже заметила! ‒ хихикнула Синтия.
У Гамлета Мхитаряна, файтера двадцать третьей вигии седьмой центурии легиона "Минерва" слова не разошлись с делом, что было ему присуще далеко не всегда. Но только не в таких занятиях. Местный желтый карлик Беллона, вокруг которого вращалась планета Китеж, еще не появился в чистом по-весеннему небе, а просторное ложе вовсю уже использовалось для тех самых утех. Граната знал толк в подобного рода делах, Синтия была вполне квалифицированной хошкой, да еще и получила от Мхитаряна гораздо выше тарифа, притом за сутки вперед... В общем, оба они старались вовсю. Наконец расстыковались и обессиленно распластались на ложе в обрамлении живых картин, продолжавших струиться по стенам.
Чуть позже сосредоточенный серв принес в номер заказанное файтером пиво и маслины не маслины, пикчи не пикчи, кальсы не кальсы... короче, что-то солоноватое и вкусное. Они лежали, потягивали прохладный, довольно крепкий напиток, и рыжая лениво поинтересовалась, облизывая пальцы:
‒ И каким же ветром тебя сюда занесло?
Граната потер волосатую грудь, потеребил внушительный горбатый нос ‒ объект постоянных шуток соратников, и ответил расслабленно:
‒ Отпуск у меня, красавица. ‒ Поднял палец и внушительно добавил: ‒ За особые заслуги перед Империей.
Было почти незаметно, что он пьян. Причем пьян далеко не первый день.
‒ Да ну? ‒ не очень-то поверила Синтия. ‒ Рассказывал мне один... Тоже стафл, только из наших, из "Беллоны". Спас, говорит, кучу народу в Зеленом секторе, это километров двести отсюда, у моря. Корабль был неисправный... ‒ Она задумалась. ‒ Ли... урна? Что-то такое...
‒ Либурна, ‒ подсказал Граната. ‒ Десантный корабль. Это штука такая летающая.
‒ Да знаю я... Либурна, конечно. Ну вот, а он его сумел отвести в сторону, так он говорит, и посадить на мелководье. И тоже, говорит, ему сразу бонус немереный за особые заслуги...
‒ Еще бы, ‒ кивнул Мхитарян. ‒ Хотя это не ему надо бонус, а техам анусы разворотить...
‒ Да ты погоди. ‒ Синтия выплюнула косточку на пол. ‒ А потом мне другой, из его же центурии, говорил. Мол, врет он все, и не было его на той либурне. И брякнулась она там не из-за неисправности, а так нужно было. Вот. ‒ И хошка вновь присосалась к пиву.
‒ Та-ак... ‒ зловеще произнес Граната, отставив бутылку. ‒ Значит, не веришь? Мне не веришь, Гамлету Мхитаряну, файтеру второго ‒ заметь! ‒ ранга. Вруном считаешь...
‒ Да нет, ты не так понял, ‒ попыталась оправдаться рыжая, но Граната ее уже не слушал.
Он повернулся на бок, положил руку на грудь хошке и придавил Синтию к ложу. И внушительно произнес, нависая над ней:
‒ Сейчас я тебе все расскажу, мистрис Фома неверующая. Тайны выдавать не буду, не положено, но в общих чертах. И тогда ты поймешь, что у Гамлета Мхитаряна действительно есть особые заслуги.
‒ Только руку убери, ‒ сдавленно попросила хо, ‒ а то не дослушаю, задохнусь...
Но Гранату уже понесло ‒ и рыжая хошка услышала историю о недавних действиях "минерв" на одной из планет Ромы Юниона.
В изложении файтера все случившееся выглядело так. Несколько вигий срочно перебросили на этот космический объект. "Для оказания помощи местной полиции в борьбе с антисоциальными элементами, ‒ так, слегка заплетавшимся языком высказался Граната и добавил: ‒ Короче, с фанатиками". В роли фанатиков выступала одна из этнических групп автохтонов, поклонявшаяся некоему триединому божеству. Среди файтеров "Минервы" велись разговоры, что дело тут не в неспособности полов самим справиться с заварушкой ‒ сил и средств у полиции вполне хватало. Просто полы жили на той же планете и не желали в случае чего оказаться крайними. Другое дело ‒ Стафл. Там собран народ со всей Империи, что прикажут, то и выполнят, без проблем. И в конце концов, подавление массовых беспорядков ‒ одна из уставных задач Стафла.
Так вот, продолжал Гамлет, их вигия в количестве двадцати красавцев-эфесов вылетела на патрулирование территории автохтонов. И угодила в переплет. Выделенный им полицейский флаинг был обстрелян на подлете к горному храму этого самого Триединого. Пилотам-полам удалось посадить машину без жертв, и файтеры взяли храм в оборот. Взорвали входные двери и были готовы уже ринуться внутрь, но местные жрецы приготовили им неприятный сюрприз. Притаившийся за дверями защитник-одиночка метнул в файтеров пригоршню каких-то взрывчатых шариков такой убойной силы, перед которой не устояли боевые комбинезоны. Жрецу, конечно, не дали остаться в живых, однако он успел вывести из строя пятерых.
‒ Четверть вигии одним махом, представляешь?! ‒ Мхитарян ударил по ложу кулаком. ‒ Неслыханное дело! Причем двоих насмерть. Ну, им сразу заморозку, а когда мы выбрались оттуда ‒ в госпиталь. Но вернутся ли в строй ‒ неизвестно. Одному потом еще добавили, камешком тонн в пять, уже мертвому, Томашу Игроку... Вот тот уже точно свое отслужил... Сто процентов. Будет теперь у себя на Кремле в огороде копаться... если сможет...
Рыжая забыла про пиво и вовсю глазела на курчавого файтера.
А Гамлет, все больше распаляясь, продолжал рассказывать о том, как Джек Срослофф по прозвищу Атос разрезал жреца выстрелом из излучателя. Как эфесы ворвались в храм, и ударная тройка ‒ Портос, Гладиатор и Арамис ‒ покрошила на мелкие кусочки целую толпу жрецов, собиравшихся отчаянно защищать свое змеиное гнездо.