Поморщившись, Вадим склонился над псом-калеком, стремительно подхватил его на руки.
— Вот так, уродец. Сейчас получишь свое печенье, а заодно подлечим тебя немного.
Сил побаловаться еще хватало, и Вадим без особого напряжения попытался угадать имя беспородного пса. Отчасти это походило на подбор ключевых слов на допуск к электронным сетям. К числу умелых хакеров Вадим никогда себя не причислял, но такие вот ребусы порой доставляли ему удовольствие. Сначала пес «отозвался» на нужную букву, потом на слог, а уж к полученному «Би» прибавить недостающую «м» было и вовсе несложно.
— Стало быть, Бим? Или Бима? — он потрепал пса между ушей. Потерянное создание ответно заскворчало и заурчало. Совсем как пригревшйися кот.
Пронеся дворнягу мимо изумленной секретарши, он вновь прошел в кабинет. Призрак, оставленный в кресле, успел к этому времени полностью рассеяться. И слава Богу! Не хватало еще, чтобы Аллочка наткнулось на это чудо в его отсутствие.
— Где купили зверя? С рук или на птичьем рынке? — крикнула вслед язва-Аллочка. Не оборачиваясь, Вадим ногой прикрыл дверь. Пес по-прежнему не сопротивлялся, целиком доверившись незнакомцу.
Опустив его на стол, Вадим прикрыл лохматые уши руками, послал в ладони привычный импульс. Кожа немедленно потеплела, подушечки пальцев расправили незримые лепестки, которые легко и просто обволокли голову пса. Глаза животного закатились, оно повалилось набок.
— Вот и молодец, Бима. Боль будет недолгой, обещаю… — Вадим мягко огладил изуродованную лапу, в голове сами собой поплыли непрошенные картинки. Бампер огромного автомобиля, визг тормозов, обжигающая боль и подталкивающий в спину страх. Вопль какой-то сердобольной старушонки и грязный вонючий подвал на протяжении долгого-долгого времени… Не увлекаясь калейдоскопом горестных дней, Дымов сосредоточился на пальпации «объекта». Суставы, по счастью, были целы. Кость, сломанная и вывернутая чуть ли не под прямым углом, так и срослась. Вероятно, в том самом вонючем подвале. В месте уродливого сращивания Вадим нащупал огромнейшую кисту и лишний раз посочувствовал песику. Должно быть, болевые ощущения рядовых человечков этому четвероногому созданию показались бы сущей забавой. Сам песик определенно пережил более сильные ощущения, однако выжил, не погиб, вновь обретя свое крохотное местечко под солнцем.
Дымов огладил пальцами покалеченную конечность, сдавив словно в тисках, напряг мышцы. Лапа переломилась с отчетливым хрустом, и одновременно Вадим услышал, как с обморочным стоном за его спиной рухнула на пол Аллочка. Любопытствующая секретарша, видимо, решила поинтересоваться судьбой подобранного на улице четвероногого — за что и поплатилась.
Фыркнув, Дымов оставил пса на столе и торопливо склонился над Аллочкой. Первое, что он сделал, это ощупал голову девушки, зажмурившись, просканировал затылочную часть. По счастью, ничего серьезного не произошло. Обычно в подобных случаях у людей подгибаются колени, а посему падение получается относительно мягким. Наверное, имело смысл перенести Аллочку на кушетку, и Вадим уже собрался было приподнять ее, но, чуть поразмыслив, передумал. Вместо этого, наклонившись, убрал золотую прядь с лица девушки и осторожно поцеловал. Кожа у Аллочки была нежной и бархатистой — точь-в-точь как у ребенка. Собственно, она и оставалась в каком-то смысле еще ребенком. Вадим поймал себя на мысли, что до сих пор еще не видел ее метатела. Просто не решался посмотреть. Потому что не считал ее пациентом, и, возможно, с самого первого дня знакомства испытывал к симпатичной девушке далеко не начальнические чувства. Впрочем, об этом можно было порассуждать как-нибудь позже. Тем более, что и Бим мог прийти в себя в любую минуту, а это отнюдь не сладкая штука — очухаться со сломанной костью, без наркоза и анальгетиков…
Вернувшись к животному, Вадим выправил сломанную лапу, ищущими движениями пальцев слепил раздробленные кости в единое целое. Теперь оставалось только срастить ткани и ликвидировать внутреннее кровоизлияние, что он и сделал, запрокинув голову и сконцентрировав внимание на руках, сжимающих конечность пса. Мелкие сосудики он попросту запаял, крупные срастил частыми шовчиками. Чуть позже поддалась его воздействию и изуродованная кость. Словно сунутый в печь пластилин, она послушно оплавлялась, принимая положенную форму. Деление клеток ускорилось в сотни и тысячи раз, принося свои результаты. Уже через полминуты, Дымов понял, что не видит более никаких трещин. Легкими разглаживающими движениями он окончательно разровнял давнюю кисту и, с шумом выдохнув из себя воздух, заставил пса очнуться.
— Все, вставай, лежебока! Хватит, належался. Хромать ты еще некоторое время будешь, но это уже твои проблемы. — Вадим оглянулся. — Ну-с, а теперь давай разбудим нашу спящую красавицу.
Помотав башкой, Бим неуклюже соскочил со стола на пол, привычно припадая, подбежал к лежащей Аллочке.
— Лизни ее в щечку, — подсказал ему Вадим и даже показал, как это следует исполнить. Разумеется, пес не понял его, но повторил команду, рефлекторно скопировав действие человека. Теплый язык скользнул по виску Аллочки, и она послушно распахнула глаза. Недоумение, возникшее на ее лице, сменилось испугом, а в следующее мгновение, оправив на себе коротенькую юбочку, девушка торопливо поднялась на ноги.
Изображая деликатность, Вадим притворно прикрыл рукой глаза.
— Я что, упала в обморок?
— Увы.
— И долго я так лежала?
— Всего-то одну минутку. Признаться, я просто растерялся. Скажи спасибо Биму, — это он привел тебя в чувство. Так что надо бы выделить ему паек из твоих секретарских запасов.