– Продолжай, продолжай, – биологичка легонько коснулась рукой старомодного пучка на затылке.
– Я продолжаю, Мона Семеновна, – выдохнул Сеня. – Скелет головы земноводных собран из меньшего количества деталей, чем у рыб.
Услыхав такое, биологичка изумленно повела глазами, однако промолчала. Варя и Марго переглянулись и, забыв о Наташке, стали слушать Сеню. Начало его ответа показалось обеим девочкам крайне многообещающим. И надо сказать, Баскаков не обманул их ожиданий. Рассказывая о строении лягушки, он пользовался весьма своеобразными терминами, которые больше подходили уроку автодела, чем зоологии.
– Зато позвоночник у этих земноводных, – продолжал Сеня, – гораздо более сложная конструкция. Он собран из шейного, туловищного, крестцового и хвостового отделов. Шейный отдел образован одним позвонком и крепится напрямую к черепу.
– Однако, – пробормотала Мона Семеновна.
По классу прошелестели сдержанные смешки. Видимо, Сеня завладел вниманием не только Вари и Марго.
В который раз тяжело переведя дух, он выдал очередной перл:
– Число туловищных позвонков у земноводных разное. Все зависит от модификаций.
Смех в классе усилился. Однако под мрачным взглядом Моны Семеновны немедленно стих. Сеня, наконец, добрался до конечностей.
– Если у рыбы плавники – это простые одночленные рычаги, то конечности у земноводных – это рычаги многочленные с собственной мускулатурой, – выпалил без запинки Сеня.
Про рычаги ему было все ясно. Он вообще относился к натурам технического склада, обожал собирать модели самолетов, автомобилей и паровозиков. А устройство двигателя внутреннего сгорания представлялось ему гораздо логичнее, нежели строение каких-то земноводных. Поэтому, справившись с рычагами, он легко перешел к передним конечностям:
– Вот с этими конечностями, а вернее, с плечевым поясом, Мона Семеновна, по-моему, в учебнике какая-то неувязочка, – заискивающе посмотрел он в неласковые глаза учительницы.
– И какая же неувязочка? – ледяным тоном осведомилась та. – Плохо монтируются с позвоночником? Винтиков не хватает?
– Каких винтиков? – не понял юмора Сеня.
Класс грохнул.
– Мона Семеновна, – на полном серьезе продолжал Баскаков, – в этой схеме крепления винтиков нет. Зато там какие-то вороньи кости. Вот я и подумал: откуда вороньим костям оказаться в лягушке?
– Все верно, – ответила Монстр. – Эти кости так называются.
– А-а, – протянул Баскаков. – Теперь все ясно.
Смешки в классе не утихали. Теперь даже суровая Мона Семеновна оказалась не в силах поддерживать тишину и порядок. Казалось, еще чуть-чуть – и восьмой «А» разразится дружным истерическим хохотом. Не замечал этого лишь один Баскаков, мучительно вспоминавший, что еще можно рассказать интересного о составных частях лягушек и вообще земноводных.
– Ну, я очень, внимательно слушаю дальше, – поторопила его Монстр.
Сеня уставился на цветную схему. Класс, как завороженный, следил за ним.
– Ну, у них еще есть пищеварительная система, – осенило Баскакова.
– Совершенно верно, – сухо произнесла Мона Семеновна. – Вот и расскажи нам о ней поподробней.
– Она похожа на пищеварительную систему рыб, – ответил Баскаков. – Состоит из рта, – указал он свободной рукой на собственные губы. – Глотки, – палец мальчика переместился в область собственного горла. – Потом еще у нее есть пищевод и кишечник.
Тут Сеня умолк. Лицо его густо покраснело. И он с хрипотцой произнес:
– И все это дело заканчивается клоакой. Через нее у лягушки разный выхлоп происходит.
Не в силах более сдерживаться, восьмой «А» зарыдал от хохота. С хмурой, никогда не улыбающейся Моной Семеновной тоже произошло что-то странное. Рот ее резко растянулся, обнажив крупные желтые зубы. В следующее мгновение учительница зашлась от громкого каркающего смеха. Как позже говорил Луна, наверное, именно так в глубокой древности смеялись птеродактили или, например, динозавры. Если, конечно, они вообще умели смеяться.
– Мона Семеновна, я что-то не так сказал? – изумленно вытаращился на нее Сеня.
– Садись, Баскаков, достаточно, – махнула рукой биологичка. Смех ее оборвался столь же неожиданно, как и возник. Грозно взглянув на класс, она крикнула: – А ну, тихо! Продолжим урок.
Посмотрев на часы, Монстр начала объяснять новую тему, а Варя и Марго возобновили наблюдение за Наташкой Дятловой.
– Опять строчит, – прошептала Варвара.
– По-моему, еще быстрее, чем раньше, – пригляделась Марго.
– И она явно не конспектирует Монстра, – уверенно прошептала Варя.
– Почему ты так думаешь? – не поняла Маргарита.
– Потому что я эту Дятлову знаю как облупленную, – объяснила ей подруга. – Когда она на уроках слушает, то учителей прямо пожирает глазами. А сейчас видела?
– Видела, – сердито отозвалась Марго.
Бурно строча в тетради, Дятлова продолжала время от времени искоса поглядывать на Ивана.
– Вот именно, – продолжала Варя. – Слушай, подруга, а может, Наташка письмо Ване пишет?
– Какое еще письмо? – заволновалась Маргарита.
– Ясное дело, любовное, – Варя поделилась догадкой. – Тем более, что сегодня сидит одна. Подсмотреть некому. Вот она и пишет Ивану вроде как Татьяна Онегину.
– А что она там писала? – поинтересовалась Марго.
– Точно не помню, – вынуждена была признаться Варя, которая только еще собиралась прочесть бессмертный роман в стихах.
– Погоди, погоди…
Марго тоже еще не читала «Онегина», зато год назад ходила с бабушкой слушать одноименную оперу Чайковского. Правда, дикция у певцов была очень плохая, и содержание оперы улавливалось лишь отчасти. Отчетливо девочка помнила только арию Гремина. «Онегин, я скрывать не стану, безумно я люблю Татьяну». Однако это к письму, адресованному Онегину, не имело ровно никакого отношения.
– Нет, не знаю, – вздохнула Марго. – Надо будет дома посмотреть.
– Да погоди. Может, Дятлова еще что-то другое пишет, – откликнулась Варя. – Но все равно подозрительно. Надо выяснить.
– Вообще-то нехорошо лезть в чужие секреты, – Марго никогда не любила такого.
– Я даже сказала бы, что это очень нехорошо, – с ангельским видом произнесла Варвара, – но, к сожалению, в данном случае совершенно необходимо.
Подруга хотела ей возразить, но в это время Дятлова вновь обернулась к Ивану. И Марго сказала:
– Пожалуй, Варька, и впрямь придется проверить.
– Тогда так, – заговорщицки прошептала светловолосая девочка, – как раздастся звонок, подзови к себе Дятлову. Только сразу, пока она еще не успела тетрадку спрятать. В общем, запудришь ей чем-нибудь мозги, а я пока погляжу. Читать не стану. Очень нужно. Просто выясню, что это такое – и все дела.
– Договорились, – кивнула Марго.
Едва раздался звонок, она крикнула:
– Дятлова! Наташка! Поди сюда. Разговор срочный есть!
Наташка удивилась. Не такие у них с Марго до сих пор складывались отношения, чтобы той требовалось что-то срочно ей сказать. Однако любопытство взяло верх, и Дятлова мигом оказалась подле Марго.
– Ну?
– Да видишь ли…
Марго умолкла. Она еще понятия не имела, что станет говорить Наташке. Поэтому, выйдя из-за парты, попросту с заговорщицким видом поманила Дятлову за собой к противоположной стене класса. Наташка смекнула: это, наверное, какой-то важный секрет. А она обожала секреты. Поэтому, едва скрывая волнение, покорно последовала за Марго.
– Ну, что?
К счастью, взгляд ее упал на огромный плакат с изображением множества разнообразных животных и крупной надписью: «Они попали в Красную книгу». Выход был найден.
– Наташка, до Нового года осталось меньше месяца. – Марго огляделась, словно желая удостовериться, что их никто не подслушивает.
– Знаю, – с замиранием сердца прошептала в ответ впечатлительная Дятлова.
– Вот я о том и говорю, – продолжала Марго. – Понимаешь, мы с ребятами решили сделать для класса новогодний сюрприз.