– Бабушку увезли, – отрывисто сообщил он.
– Знаю, встретил их, – откликнулся сын. – Что с ней случилось?
– Сердце, – пояснил отец. – Наверное, из-за высокой температуры. Но врач сказал, вроде должно обойтись. Правда, придется ей там полежать.
Тут зазвонил телефон.
– Алло, – сорвал трубку Константин Леонидович. – Ах, вам Ивана. Да-да, можно. – И, повернувшись к сыну, сказал: – Подойди.
– У себя подойду.
И он, нацепив куртку на крючок вешалки, бросился к себе в комнату.
Утром Иван едва не проспал школу, ибо забыл поставить будильник. А Генриетта Густавовна, которая в таких случаях всегда его поднимала, была, к сожалению, в больнице. Пришлось нестись бегом. А Марго Королева, Варя Панова и Герасим Каменев по прозвищу Каменное Муму, обычно встречавшиеся с ним у подъезда, давно уже ушли.
Скользя по обледенелому тротуару, Иван свернул на улицу Правды и поспешил к экспериментальной авторской школе «Пирамида». До звонка на первый урок осталось всего пять минут. Иван понесся на всех парах. А так как было скользко, он смотрел себе под ноги. Поэтому и не заметил продавца из вагончика, тащившего огромную коробку фруктов. Столкнувшись, оба упали. Коробка с фруктами, впрочем, тоже, и по белому снегу рассыпались зеленые яблоки.
– Ой, извините. – Иван первым вскочил на ноги. – Я сейчас все подберу.
И он принялся кидать яблоки в пустой ящик.
– А-а, – узнал его продавец. – Это ты! Гранаты для бабушки.
– Да-да, – с облегчением произнес Иван и, стремясь отвлечь продавца от происшествия (а то еще даст по шее за испорченный товар!), скороговоркою выпалил: – Только бабушка так ваших гранатов и не попробовала. Я пришел, а ее как раз увезли в больницу.
– Вах! – с сочувствием поцокал языком черноглазый продавец. – А что с твоим бабушкой?
– Грипп и сердце, – чувствуя, что гроза миновала, с охотою пояснил Иван. – Врачи говорят, обойдется.
– Пожилой человек, – с еще большим сочувствием продолжал торговец. – Грипп и сердце очень опасно. Гранат-то, наверное, в больницу ей повезешь?
– Нет, – покачал головой Иван. – Мама говорит, ей пока ничего не надо.
– Тогда сам скушаешь. Очень полезно. Кровь обновляет. И папе с мамой твоим тоже хорошо. Гранат кровь обновляет, – продавец проявил заботу о всей семье Холмских.
– Не, мы их не любим, – внес ясность Иван. – Там косточек слишком много. Плевать лень. У нас их только бабушка ест.
– Ну, оставь полежать, – посоветовал продавец. – Гранат у меня хороший. Долго свежим будет. А если какой другой овощ-фрукт понадобится, приходи. Самое лучшее отберу. Например, мандарин марокканский. Хороший, сладкий, совсем без косточки. Покупай, не пожалеешь.
– Да я у вас и так все время покупаю. – И, покосившись на часы, Иван понял, что в «Пирамиде» уже вот-вот должен раздаться первый звонок. – Ой, извините. В школу опаздываю.
– В «Пирамиде» учишься? – осведомился продавец.
– Ага, – уже на ходу кивнул Иван и понесся дальше.
Звонок он услышал на дворе. «Черт, – пронеслось в голове у мальчика. – Опять сейчас Тарас Бульба заловит».
Тарас Бульба, или, точнее, прозванный так за огромные черные казацкие усы и внушительный рост завуч экспериментальной авторской школы «Пирамида» Афанасий Иванович Майборода, как раз неделю назад объявил «решительную борьбу с опозданиями». И надо же было как раз за эту неделю второй раз ворваться в вестибюль школы после первого звонка.
– Холмский! – будто по заказу приветствовал его хищно-радостный возглас Афанасия Ивановича. – Что-то ты не торопишься.
– Наоборот, Афанасий Иванович! Очень тороплюсь! – Иван попытался выйти из положения.
Он хотел проскользнуть в раздевалку, однако толстый завуч заключил его в отеческие объятия.
– Теперь не торопись. Вот сейчас в дневнике замечание запишу, и можешь быть свободен.
Тут Иван с ужасом обнаружил: пакета со сменкой и физкультурной формой при нем нет. А главное, он никак не мог вспомнить, куда же все это делось? То ли дома спросонья оставил, то ли уронил возле вагончика, когда с продавцом столкнулся? Форма-то ладно. Физкультура сегодня на двух последних уроках. А вот сменка… По ее поводу тоже совсем недавно жуткий скандал устроили. Мол, не переобуваются, и из-за этого в школе грязь, а к тому же и полы портятся.
В общем, Иван понял: отсутствие сменки нужно срочно заматывать.
– Афанасий Иванович, – жалобно произнес он. – Не надо замечания. Я не виноват. У меня бабушка в больницу попала.
Пытаясь осмыслить полученную информацию, Тарас Бульба задумчиво потеребил лихо закрученный казацкий ус. Однако сделать этого не успел, ибо к ним подошла директор «Пирамиды» Екатерина Дмитриевна Рогалева-Кривицкая.
– Ваня, что с вашей бабушкой? – с подчеркнутым участием осведомилась она.
– Грипп и сердце. В больницу попала, – коротко проинформировал ее тот. – Говорят, обойдется.
– Когда же это случилось? – заломила руки директриса.
– Вчера. Днем, – пояснил Иван.
– Ох! – вздохнула Екатерина Дмитриевна. – Бедная Инга.
С Ингой Сергеевной она была знакома уже много лет. Они вместе учились в институте, да и позже поддерживали приятельские отношения.
– Передай мамочке: сегодня вечером обязательно ей позвоню, – просюсюкала Екатерина Дмитриевна и, потрепав Ивана, как маленького, по голове, скомандовала: – Ну, иди скорей на урок.
«Кажется, пронесло, – уже мчась по лестнице к кабинету литературы, с облегчением подумал он. – Видимо, иногда даже от Рогалевой-Кривицкой бывает польза».
Добежав до класса, Иван просунул голову в дверь.
– Ольга Борисовна, можно войти?
– Опаздываешь, Холмский, – откликнулась молодая классная руководительница восьмого «А».
– Извините, так получилось, Екатерина Дмитриевна внизу задержала, – нахально заявил Иван.
– Интересно, по какому поводу? – кинула на него ехидный взгляд классная.
– По поводу моей бубушки, – не стал скрывать Пуаро. – Ее положили в больницу, а Екатерина Дмитриевна забеспокоилась. «Господи, – про себя добавил он. – Что-то у меня сегодня все к бабушке сводится. Она, наверное, бедная, там в больнице совсем изыкалась. Надеюсь, ей от этого хуже не станет».
– Ну, раз так, тогда садись, – явно смутилась Ольга Борисовна.
Иван плюхнулся на свое место рядом с Павлом.
– Пуаро, ты выкручиваешься, или действительно бабка в больнице? – немедленно осведомился он.
– Действительно, – прошептал тот. – От тебя как раз шел, а ее увезли.
– А что с ней? – поинтересовались сидевшие по другую сторону от него Марго и Варвара. Парты в кабинете литературы были расставлены не рядами, а подковой, в центре которой стоял стол Ольги Борисовны.
– Сердце после гриппа, – Ивану уже надоело объяснять всем одно и то же.
В черных глазах Марго блеснула тревога, а ангелоподобная голубоглазая Варя, тряхнув головой, увенчанной золотистыми кудрями, хмыкнула:
– По-моему, ты не совсем точен. Не осложнение от гриппа, а осложнение от Вани.
Иван сердито ответил:
– А по-моему, твои шуточки сейчас неуместны.
– Ваня, – Варвара всплеснула руками. – Никто не шутит. Я совершенно серьезно.
– Тем более… – начал было Иван, но тут вмешалась Ольга Борисовна:
– Ребята, ребята, у вас все-таки урок литературы. Конечно, у Холмского дома ужасное происшествие, но давайте не отвлекаться.
– Давайте, – легко согласилась Варя, ибо сама уже поняла, что немного переборщила.
Урок пошел своим чередом. А на перемене к Ивану подлетел длинный тощий Муму и, конечно же, задал все тот же вопрос:
– У тебя действительно бабка в больницу попала?
– Нет, знаешь, я так шучу, – огрызнулся Иван.
– Я серьезно, а ты, – обиделся Муму.
– Ваня, надеюсь, ты уже привык, что наш Мумушечка всегда серьезно говорит глупости, – не удержалась Варвара от очередного выпада.
– Почему глупости? – взорвался Муму. – Я, может, хочу Ивану помочь. Совет добрый дать.
– Ваня, не слушай его добрых советов! – Варя с трагическим видом схватилась за голову. – Они вредны для здоровья.
– Так сказать, Панова предупреждает, – засмеялся Луна. – Советы Муму опасны для вашего здоровья.