– Мы говорили не о них.
– Но следовало бы поговорить, тебе не кажется?
– Два дня назад ты поднимался сюда на утёс, чтобы заявить мне, что я всего лишь тешу себя иллюзиями…
– И сегодня могу повторить то же. Но, по счастью, тебя отыскали двое действительно замечательных ребят.
– Трое. Ты забыл Баннера.
– Баннера я сам нашёл.
– И наверное, не должен был бы гордиться этим.
– Но не должен и стыдиться. Виновато море. Не я.
– Леонардо, послушай, у тебя одно понимание, у меня другое.
– Мы были так близки к тому, чтобы раскрыть секрет строителей дверей. Очень близки.
– Эта тема закрыта.
– Нам оставалось совершить ещё только одно путешествие.
– Разговор об этом окончен.
– И Пенелопа была согласна со мной!
– Я сказал, что разговор окончен! – вскричал Нестор. – Ты выслушаешь меня, наконец, или нет? Нужно задержать фургон, чтобы он не въехал в город. И я спрашиваю, можешь сделать это? У тебя ещё есть ключи от нашего «Циклопа». Помнишь, где мы спрятали его?
– Конечно.
– Мебель везут из Лондона. Значит, только на той дороге и можно помешать перевозчикам.
– Послушай, старик!
– Что?
– Я остановлю фургон, а вечером приду к тебе. И решим наконец раз и навсегда, что будем делать с Дверями времени.
– Хорошо. Сегодня вечером.
– И последнее. Вчера в Венеции я побывал у Зафона.
Нестор помолчал, потом еле слышно спросил:
– И что?
– Он жив, постарел, похудел, как никогда. И сразу узнал меня.
– Даже с повязкой на глазу.
– Когда Улисс возвращается домой переодетый иностранцем, старый пёс Арго узнаёт его.
– Ты хочешь сказать, что только старики узнают друг друга?
– Я хочу сказать, что нужна интуиция, чтобы понимать, как на самом деле обстоят дела.
Глава 4
Но это несправедливо!
Директор школы шумно выдохнул, словно хотел привести в движение воздух, который ещё оставался в кабинете.
Старый, обшарпанный вентилятор стоял на самом углу огромного книжного шкафа и походил на какое – то плотоядное растение, готовое схватить свою добычу. В лучах солнца, падавших на пол и рисовавших на нём тигровый узор, роились бесчисленные пылинки.
Джейсон и Джулия сидели перед директорским столом, выпрямив спину, аккуратно сложив руки на коленях и глядя на носки своих туфель. И старались не шелохнуться, потому что шаткие стулья под ними скрипели при малейшем движении.
Директор школы постукивал по столу тупым концом чёрного, заострённого, как булавка, карандаша.
– Итак, младшая госпожа Кавенант, могла бы ты ещё раз повторить мне свою версию событий?
Перепуганная Джулия не решалась поднять на него глаза.
– Мне очень жаль, господин директор, – произнесла она еле слышно.
– Тогда это сделаю за тебя я. Выходит, ты сказала госпоже Стелле, что твой брат остался дома, чтобы ухаживать за вашей мамой, которая лежит с загипсованной ногой.
Джейсон повернулся к сестре:
– Конечно, ты тоже…
Карандаш директора школы лёг на белый лист бумаги.
– Интересненькая история, не так ли? Потому что в это же время младший господин Кавенант пытался сломать себе ногу, прыгая из окна туалета на задний двор кондитерской «Лакомка».
Теперь Джулия обернулась к брату и проговорила:
– А ты, наоборот…
Рука директора легла на телефон.
– Мне очень хочется поговорить с госпожой Кавенант, чтобы узнать, как она себя чувствует…
– Прошу вас, не надо! – взмолилась Джулия, ужаснувшись от одной только мысли, которая пришла в голову директору. – Я сказала неправду!
Рука директора не шелохнулась.
– Есть другие объяснения?
Джейсон глубоко вздохнул и произнёс:
– Знаете, господин директор, мне очень жаль, но это я виноват.
Директор медленно поднялся из – за стола и прошёлся по кабинету.
– Ах вот как? Мне, значит, следует приготовиться к впечатляющему признанию? Услышать правду?
Джейсон пожал плечами:
– Дело ваше. Я хотел забрать велосипед до начала уроков.
– У маяка? А что там делает твой велосипед?
– Он вовсе не мой, а дочери господина Боуэна, который одолжил его мне, когда мой разбился о калитку. Но так или иначе, сейчас он у маяка, потому что я оставил его там, когда поехал в двуколке с Минаксо в Черепаховый парк. Там мы должны были с помощью бочонка смолы поймать двух воров, которые вынесли много вещей из виллы «Арго».
Директор лишь поднял бровь.
– И тебе это удалось?
– К счастью, да, – улыбнулся Джейсон.
– И твои родители, естественно, об этом не знают.
– О нет, – сказал Джейсон. – Они думают, что мы отправились чистить подвал господина Боэуна…
И только тут он заметил, что Джулия смотрит на него огромными глазами.
– Скажи – ка мне, – произнёс директор, возвращаясь к столу, – тебе не кажется, что ты несколько преувеличиваешь, придумывая всё это?
– Нет, нисколько, – заверил Джейсон. – Вы попросили рассказать правду, не так ли? Ну, так это и есть правда.
– Мальчик… – Директор вздохнул и нацелил на него остро отточенный карандаш. – Не знаю, как работают подобные вещи в Лондоне, но в Килморской бухте таким, как ты, лучше было бы не смеяться над такими, как я.
– Но я не смеюсь над вами! Я действительно пошёл к маяку, но по дороге заглянул в кондитерскую «Лакомка», чтобы купить булочки. Для нас с сестрой.
– А потом?
– А потом там появился мой отец. И я не хотел, чтобы он увидел меня… И потому решил… выбраться из туалета через окно.
– А почему ты не хотел, чтобы он увидел тебя?
– Потому что он думал, будто я в школе, – совсем тихо проговорил Джейсон.
Директор сначала развёл руками, а потом сердито взмахнул.
– Значит, что у нас получается: девочка врёт своей учительнице, её брат – близнец притворяется, будто идёт в школу, а потом заглядывает в кондитерскую, прежде чем отправиться бездельничать к маяку.
– Я не собирался бездельничать!
– Выложите всё из своих карманов, – приказным тоном сказал директор. – Если не хотите, чтобы я позвонил вашим родителям…
Джейсон и Джулия неохотно сунули руки в карманы и выложили на стол целую кучу разных вещей – жевательные резинки, монеты, какую – то обгоревшую фотографию, огрызки карандашей, четыре старых ключа и редкую египетскую драгоценность.
– Это талисман, мне подарила его на удачу одна моя подруга, – объяснил Джейсон, заметив удивление директора.
– Очень хорошо, – решил тот. – Всё это останется у меня. – И смахнул всё в коробку.
– Но это несправедливо! – воскликнул Джейсон. – Оставьте нам хотя бы ключи от дома!
Директор взял ключи.
– Эти?
Джулия кивнула.
Директор приподнял трубку.
– Звонок вашей маме – и тотчас верну.
Видя, что брат и сестра молчат, он закрыл коробку.
– Немедленно в класс. И никаких отговорок.
Глава 5
Сегодня салон закрыт
Внезапно проснувшись и обнаружив, что лежит на диване в совершенно тёмной комнате, Манфред перепугался.
– Лошадь! – завопил он, обливаясь потом и чувствуя, как пылает лоб, потом огляделся, но так ничего и не увидел в темноте.
Он приподнялся на локте, ощупал руки, ноги и обнаружил на себе незнакомую шёлковую пижаму.
– Что происходит? Где я?
– Всё в порядке. У тебя жар. Высокая температура.
– Обливия, это ты?
Но рядом сидела не Обливия, и голос звучал куда мягче, чем у неё, а руки без фиолетовых ногтей оказались ласковее.
Манфред хотел было ответить, но не смог. Потом ощутил на лбу влажную и холодную ткань и покачнулся под её тяжестью.
– Вот так… – произнёс голос. – Постараемся снизить эту высокую температуру.
У Манфреда не хватало сил сопротивляться. Влажная ткань словно обняла его голову и опустила на мягкий подголовник дивана.
– Я… я упал… – пробормотал Манфред, словно оправдываясь.
– Ну, ясно же, что упал, – услышал он голос сирены. – Но, к счастью, выбрался на берег.
– Дважды, – проговорил Манфред и вроде бы уснул.
Гвендалин поднялась и заботливо, подобно сестре милосердия, оглядела человека, лежащего на диване в её доме.
Без ужасного рабочего комбинезона, со спокойным выражением лица, с бородой, как у повстанца, и с загадочным шрамом на шее, он показался ей более привлекательным.
И теперь она вспомнила, где видела его. В доме госпожи Обливии Ньютон, что за пределами Килморской бухты. А потом встретила и в гостинице, где обменялась с ним несколькими словами.