Штрафбат в космосе. С Великой Отечественной – на Звездные войны - Таругин Олег Витальевич

Олег Таругин, Алексей Ивакин

Штрафбат в космосе. С Великой Отечественной – на Звездные войны

Пролог

Западный сектор, 40000 св. лет от Земли,

за несколько месяцев до описываемых событий

Два огромных ящера раскапывали кучу камней, опаленных знойным послеполуденным солнцем. Один мощными задними лапами раскидывал их, второй передними – маленькими и хрупкими на вид – тщательно перебирал содержимое образующегося отвала. Судя по характеру занимавших огромную площадь обломков, порой громоздящихся многометровыми завалами, некогда здесь был город, в одночасье уничтоженный какой-то чудовищной и злой силой, которой достало мощи, чтобы шутя раскрошить прочный бетон и перекрутить двутавровые балки. Картину разрушения дополняли многочисленные куски пластика, битое стекло и расщепленные, обугленные обломки некогда обработанного дерева. Кое-где среди мусора встречались и человеческие кости, на которые увлеченные своим занятием рептилии вовсе не обращали внимания.

Никакой одежды на ящерах не было, если, конечно, не считать таковой жилеты из грубой синтетической ткани, надетые прямо на серо-зеленую, неприятно отблескивавшую на солнце чешую, и состоящие из одних карманов – от совсем крошечных до поистине огромных, вмещавших емкости с водой и какие-то инструменты.

Копавшийся в отвале второй ящер вдруг резко замер, нервно облизнув раздвоенным языком продолговатые сухие ноздри. А потом зашипел первому:

– Ссстой… Ссстой… Не бросссай… Нашшел шшто-то…

– Ыхырр? – вопросительно рыкнул его напарник, оборачиваясь.

Второй показал ему запорошенный каменной пылью маленький черный кубик, зажатый в трехпалой лапе с устрашающего вида когтями:

– Массстер будет рррыад! Хосссяева будут рррыады!

– Бешшим!

И оба холоднокровных с грацией, неожиданной для своей массы, помчались к видневшимся в пустыне тентам.

– Массстер, воттт…

Второй протянул кубик начальнику. Тот посмотрел на ящера и кивнул:

– Включшши, Рырхх. А ты, Хотссс, ззза водой метнисссь. Жжжарко.

Хотс довольно кивнул и умчался к портативному холодильнику, заполненному пластиковыми емкостями с холодной водой. А Рырх осторожно нажал огромным когтем на едва заметную выпуклость на одной из граней кубика.

Некоторое время ничего не происходило, и Рырх разочарованно замотал огромной чешуйчатой башкой:

– Сссломан, сссломан…

Внезапно над пустыней раздался бесстрастный металлический голос:

«Из речи восьмого Автарка Эйкуменской Республики Клауса Маурьи перед Сенатом и Консулами.

Запись от 9 апреля 2297 года от Рождества Христова.

16.00–16.45 по среднекосмическому (эйкуменскому) времени.

Аудиокопия номер 54231.

– Сограждане! Товарищи! Братья и сестры! К вам обращаюсь я, друзья мои! У каждого государства и народа есть периоды восхода, расцвета и заката. Кто, кроме специалистов-историков, может ныне вспомнить Ассирию и Вавилон, Карфаген и Рим, османов и генуэзцев? В Лету канули рейхи и штаты, союзы и содружества. Вот уже более ста пятидесяти лет назад русские, немцы, индусы, китайцы, поляки, колумбийцы и другие народы Земли объединились в единую Республику, отбросив прежние предрассудки и распри. Вот уже полтора века мы не знаем войн. Мы победили нищету и голод. Мы победили эгоизм и преступность. Мы освоили Ближний Космос и вышли в Космос Дальний. Мы вынесли нашу промышленность на другие планеты и превратили Землю в Эйкумену. Зловонную пустыню – в цветущий сад.

Мы победили.

(Пауза. Аплодисменты).

Мы победили… самих себя. И эта победа ныне гибельна для нас в ничуть не меньшей степени, чем все ужасные братоубийственные войны прошлого…

(Легкий шум непонимания в зале).

Гибли республики и империи. Гибли народы. А сегодня гибнет само человечество. Сограждане! Я, восьмой Автарк Клаус Маурья, вынужден сообщить вам ужасные новости. Началась война!

(Шум усилился. Неразборчивые крики).

Как вы заметили, в зале отсутствуют десять наших коллег, представителей планет Западного сектора. Именно туда вторгся враг. Враг, подобного которому человечество еще не знало. Сенаторы планет еще несколько месяцев назад отправились строить оборону, и с тех пор от них нет известий. И, скорее всего, уже не будет.

О противнике мы можем сообщить немногое. Специалистам-психотехникам удалось снять голографические слепки с памяти нескольких беженцев с подвергшихся нападению планет. Да, сограждане, лишь нескольких. Вероятнее всего, мы уже потеряли более миллиарда человек. Сограждане! Я прошу тишины! Прежде чем мы покажем вам один из слепков, я прошу подняться на трибуну капитана спасательного корабля «МСК-945» Ивана Смитсона.

(Стуки по микрофону. Шаги. Непрекращающийся шум в зале).

– Доброго времени суток, сенаторы! Я капитан малого спасательного корабля номер девятьсот сорок пять Иван Смитсон. Наш корабль приписан к спасательной станции «Западная». Двадцать второго июня по эйкуменскому календарю мы получили по грависвязи сигнал бедствия. Событие, хотя и не часто случающееся, но рядовое. В штатном режиме мы совершили прыжок по указанным координатам. То, что мы увидели…

Мы вышли в обычное пространство за десять с половиной световых секунд от планеты Эритрея системы Бета Центавра. На ее орбите находилось пять огромных кораблей. Чужих. Нечеловеческих.

(Шум в зале, не прекращающийся в течение нескольких минут. Слышны выкрики: «Невероятно!», «Этого не может быть!»).

От линкоров – мы назвали их именно так, по аналогии с боевыми кораблями древности, прежде всего, из-за огромных размеров – постоянно отделялись катера, видимо, десантные и устремлялись к планете. Несколько тысяч катеров. В контакт мы вступать не стали и, подобрав найденную на высокой орбите стандартную спасательную шлюпку типа «Арго», нырнули обратно в подпространство. На борту спассредства находилось семь человек: двое мужчин, четыре женщины и ребенок. Мальчик. В течение суток все взрослые скончались, причина смерти неизвестна. Инфекций, известных эйкуменской медицине, не зафиксировано, тем более, из команды моего корабля никто не пострадал. Ребенок выжил, но он… Он находился в состоянии глубокого посттравматического шока. Вздрагивал и кричал при каждом резком звуке или движении.

(Выкрик из зала: «А мальчик? Что с мальчиком?»).

– Сограждане! Он жив и находится под присмотром лучших врачей Республики. Спасибо, капитан!

(Шум шагов. Стук по микрофону).

– Итак, сограждане. А теперь голослепок памяти выжившего ребенка.

Женский голос: Ли, что это?

Мужской голос: Не знаю, Лана.

Женский голос: Макс, подойди сюда! Смотри, сколько звезд падает! Позови сестренок!

Детский голос: Сейчас, мама!

Мужской голос: И это посередь белого дня! Не нравится мне все это!

Женский голос: Зато красиво! Макс, ну позови же сестренок, пусть они тоже полюбуются!

Детский голос: Мам, они в куклы играют и на меня опять наругаются, а потом еще и тебе нажалуют…

Громкий удар. Визг. Грохот. Скрежет. Сквозь него неясные крики. Звон стекла.

Женский голос: Ли! Ли! Что это? Ли!

Детский голос: Папа, папа!

Мужской голос: Всем в гараж! Вниз, вниз! Лана, запускай флаер! Я за дочками! О, господи! Что это?

Громкий рык: Ыххыррарур!!

Женский голос: Ааааааааааааааааааааа!

Мужской голос: Бегите, бегите, я сказал! Эй, ты, я здесь! Оставь их…

Шипение. Удар. Топот ног.

Женский голос: Сынок, запускай флаер, я сейчас за дев… Аааааааааааааа!!!!!!!!

Булькание. Удар. Тяжелые шаги.

Детский голос: Мама, нет! Мама, нет!

Шипение. Глухой удар. Еще глухой удар. Звонкий удар. Свист ветра.

Детский голос: Мама, нет, мама, нет, мама, нет, мама, нет…

Захлебывающийся плач, переходящий в крик.

Снова глухой удар.

– Сограждане! Далее мы смонтировали несколько кусков из памяти мальчика. Дело в том, что после удара флаера о землю он потерял сознание. Психологи все еще работают над расшифровкой закрытой долговременной памяти ребенка. Но, похоже, ничего нового там уже не будет. А вот далее…