Знакомьтесь: мой друг Молокосос - Шабанов Роман страница 3.

Шрифт
Фон

– Чайник. Хм, – прыснула Виолета, которая крутилась около мамы и время от времени поправляла свои туго-затянутые косички.

– Молчать, козявка, – резко сказал он сестре.

– Я не козявка, – с обидой в голосе пыталась возразить сестренка, но понимала, что ее сопротивление ведет к еще большему возмущению со стороны братца.

– Козявка, что доказательств хочешь? – Жоржик растопырил руки, показывая свое превосходство.

– Не надо.

Виолета отошла, даже не всхлипнув. Она привыкла к такому нерадивому отношению и ждала, когда вырастит, чтобы ему отомстить. Жоржик продолжил:

– А ты знаешь, что если каждый день сидеть дома, то….

– И что? – с улыбкой вступила в спор моя мама. – А? Несчастный случай, цунами? Я, например, и сейчас могу неделями дома сидеть. Да и отец тоже. Как приежает из командировки, его никуда за уши не вытащишь.

Я вообразил, как мы с мамой тянем отца за уши, например в кино. Он сопротивляется, хватается за стол, стулья, вешалку, ручку двери, а мы, как в сказке про репку, тянем и приговариваем «эх раз, еще раз!». Уши у него покраснели, увеличились и стали напоминать слоновьи. А мы продолжаем: «эх раз, еще раз!».

– Это другое дело, – продолжал Жоржик. – Он неделями на голой земле спал. Конечно.

Жоржик часто подтрунивал надо мной. Для этого не обязательно было ждать моего юбилея. Для этого подходил любой календарный праздник или выходной. Хотя это подтрунивание можно было назвать издевкой, глумлением, насмешкой, измыванием. Может, я конечно преувеличиваю. Он все же ребенок. Да я тоже… пусть и… большая детина (так меня называет сестра, но я не обижаюсь). Но ведь это не повод, в мой то праздник. Тут я задумался. А что если действительно так? Он хоть и ест меня (еще одно слово, которое означает нехорошее отношение к кому-либо – есть, пить и откусывать), но далеко не дурак. Если это правда, тогда что? И тогда, подтверждая слова Жоржика, я вспомнил некоторые факты:

– Мам, вспомни, как мы целую неделю сидели дома. И только папа бегал по магазинам.

– Да, сынок, – согласилась мама. Мама в тот день была такой красавицей. Ее голубое платье и прическа фантастическая, словно она принцесса. И она меня всегда успокаивала и не давала в обиду. А у меня тоже было что сказать:

– А когда мы ездили в деревню… помнишь? Тоже никуда не выходили, остались там совершенно одни в доме.

Жоржик не унимался. Ему явно понравилось то, что он был в центре внимания и то, что его информация стала для всех конфликтной.

– Хорошо, у меня есть еще вопрос, – деловито сказал он и обратился к моей маме. – И не надо меня перебивать. Это ограничивает права ребенка. Не стоит так. Спасибо. Итак, вопрос.

Он стоял как рыцарь в доспехах. Самоуверенный болван – весь проджинсованный и лакированный (голова у него блестела, как и нос). Жоржик пригладил свои итак тщательно уложенные волосы – прядь к пряди, волос к волосу, почесал нос и спросил:

– Почему ты носишь такой дебильный костюм? Он что из секонд хэнда?

Мой костюм – рыжий халат, одетый на синюю пижаму с якорьками плюс зеленые тапочки с червячками мне очень нравился. Да, тапочки были куплены на распродаже… а что за секонд хэнд? Не переводится, даже моим мировосприятием.

– Да, и что, – машинально отвечал я, укрепляя стену между мной и десятилетним отпрыском.

– Так одеваются герои из Маппет-шоу, – смеялся он. Казалось, что комната ходит ходуном от его раскатов. – Смешно, но нелепо. Это даже хорошо, что у меня есть такой родственник. Где еще так посмеешься. Я, например, считаю, что люди делятся на смешных и мрачных. Ты из первого числа.

Банан уже был съеден и брошен в большую трехэтажную вазу на самый верх, покрывая груши, и Жоржик взял яблоко.

– Как интересно, – ответил я, наблюдая за его действиями. – Наверное, я должен тебя поблагодарить за такую лестную речь.

Жоржик взял яблоко не для того, чтобы съесть. До этого был довольно таки обильный обед с варениками с прекрасным домашним томатным соусом и все остальное, что лежало на столе, в основном фрукты воспринималось как элемент декора. Он перекатывал яблоко из одной ладони в другую, как китайские шарики и видимо, поэтому был очень спокоен, не смотря на дисгармонию окружающих, созданной им.

– Но мрачных никто не трогает, а смешных все же задевают. Они же одеты, как… их костюм призывает «толкни меня, прохожий, обрати на меня внимание». У меня теория, что ты, поэтому и сидишь дома, что боишься всех.

– Хватит! – обрубила Верона. Виолетта захныкала.

– Ты почему кричишь на моего сына? – вступила сестра. – Разве он виноват в том, что твой сын сидит дома и не интересуется ничем.

Жоржик, как ни в чем не бывало, как будто проигрыватель по которому ударили, оттого, что тот барахлил, мгновенно перевел тему:

– А почему бабушка, только вареники готовит? Она что больше ничего не умеет?

После этого был танцы, задувание свечек и непрерывные смешки Жоржика – его кроличьи зубы и недобрый взгляд. Вечер был испорчен, и теперь и я не хочу видеть сестру как можно дольше. Как только она приезжает в гости, я залезаю под кровать и сижу там, пока она не уйдет.

Чай немного остыл и я делая первые глотки, делил предстоящий день на отрезки – до двенадцати, после двенадцати до пяти и после пяти до самого сна. За окном зарядил дождь, и он тоже вносил коррективы в мои радужные планы.

В дождливый день обычно я люблю ходить в гости. Мне кажется, что в непогоду большинство людей сидит дома, готовит разные вкусные блюда и смотрит старые советские фильмы. Они не чувствуют угрызения совести, как обычно бывает в солнечный день. Они просто жуют жареные сосиски с протертой морковью и смеются над злоключениями жандарма, который попал в передрягу из-за своего характера. Интересно, он и в жизни такой этот Луи?

Моя мама работала сверхурочно. Заменяла подругу. Она часто это делала. Я даже начал подозревать, что моя мама вовсе не работает, а выполняет секретное задание. А может быть, она закончила институт на криминалиста и в тайне от меня и отца, занимается расследованием разных скабрезных дел? Она одевает коричневую юбку и такого же цвета блузку, и мне уже кажется, что она одевается в специальную форму, в которой ее не могут узнать те самые нехорошие люди, которых она и пытается найти. А я знал, что таких очень много.

Сковорода осталась нетронутой. Я взял тосты, положил их в мешочек и направился на первый этаж к питомцам.

На первом этаже жили подкидыши. Назовем их так, потому что они действительно подкидывались в наш подъезд. Котята, кролики, мыши, змеи – они образовывали красный уголок. В округе все знали, что 14-й дом – это место, где найдется приют любому питомцу. Попавший в беду, найденный на улице, вытащенный из-под колес автомобиля, вырванный из рук живодеров – всем находилось место. Но так было только поначалу. Потом возникли проблемы. Животных стало слишком много, их стало даже больше, чем жильцов. Этот уголок, где они помещались, уже нельзя было назвать уголком. Он скорее походил на загон для скота. Нужно было искать дополнительное место для детей природы. Кто пытался пристроить хомячка на работе, кому удавалось отправить своим дальним родственникам, создав хорошую рекламу ящерке или бесхвостому коту.

Жители дома, заинтересованные в этом, даже создали блог в Интернете со страничкой «отдадим даром». Люди обращаются. Редко, но пять рыжих котят, еще слепых были отданы за два дня.

Питомцы встретили меня очень радушно – дружным мяуканьем, поскуливанием и шипением. Животных стало значительно меньше и кроме рыжего щенка, полосатого котенка и маленького ужика никого не было. Всех разобрали. Блог хорошо рекламировался.

Я накормил щенка – он ел горбушку, твердые слои, котенку достался мякиш, а ужику я конечно накрошил, но не был уверен, что он будет доволен моим гостинцем.

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке