Новая наука человеческих городов
На этой стадии человеческого существования, где находится новая наука человеческих городов? Где последователи великих новаторов в сфере градостроительства? Кто возьмёт на себя роль новых Патрика Геддеса, Льюиса Мамфорда или Джейн Джекобс (Jacobs, 1970, 1992, 1994, 2001, 2004; Meller, 1990; Mumford, 1946, 1970)? Почему кажется, что мы знаем больше о жизни муравьёв, пчёл и термитов, нежели о коллективных потребностях собственного вида (Johnson, 2004)? Являются ли города физическими артефактами человеческого существования? Или эстетическими выражениями человеческого сознания? Или гигантскими экспериментами пагубных проб и ошибок и динамического изменения, которое можно истолковать и проанализировать только с ограниченным пониманием? Каким образом города могут нам поведать то, что мы хотим знать об эмерджентном становлении человека, экологической устойчивости и глобальном благополучии?
Какую роль должны играть города в исцелении раскола между вовлечёнными и изолированными частями мира, которые Том Барнетт столь ясным образом описывает в книге «Новая карта Пентагона» (Barnett, 2005)? Каким образом города продолжают изменять мир, возникающий под пристальным технологическим взглядом Томаса Фридмана (Friedman, 2005)? Как города разовьют в себе достаточную гибкость, чтобы процветать перед лицом сливающихся друг с другом тектонических стрессов, выделенных Томасом Хомером-Диксоном: перенаселением, недостатком энергетических ресурсов, деградацией окружающей среды, изменением климата и экономической дестабилизацией (Homer-Dixon, 2006)?
Интеграция множества дисциплин и наук
Каким образом мы можем интегрировать множество дисциплин и наук, чтобы переосмыслить город как целостную систему? Книга «Интегральный город», а также основанная мною одноимённая организация, пытается разобраться со всеми этими вопросами путём предложения метасистемы координат по рассмотрению города как целостной системы, которая оптимизирует жизнь человеческого вида и прибавляет ценность жизни на нашей планете. Человеческий вид находится на вершине нашей эволюционной ветви позвоночных. Мы – это люди, осознающие своё сознание, посему мы являемся не только Homo sapiens, но и Homo sapiens sapiens.
Город – это наиболее концентрированная разновидность ареала обитания, созданного Homo sapiens sapiens. Для того чтобы исследовать город в контексте целостных и живых систем, я прибегаю к примеру пчелиного улья у биологического вида, находящегося на верхушке эволюционной ветви беспозвоночных, а именно – пчёл (Apis mellifera). На самом глубинном уровне комплексности я применяю интегральную метакарту, которая раскрывает, сопоставляет и интегрирует больше открытий о городе, нежели любая иная модель, разработанная нами ранее. Тогда как пчелиный улей добавляет иносказательный и метафорический момент, интегральная метакарта углубляет пространство, при помощи которого мы можем понять разумность человеческого улья.
Я использую целостносистемное мышление для рассмотрения города в контексте «информированной» и непрестанно формирующейся среды, являющейся экзистенциальным фундаментом для определения её экономического и социального потенциала, или способности. Размышляя об устойчивом развитии как теории и практике, я вижу потребность в том, чтобы выйти за пределы лишь поверхностного устойчивого развития, чтобы рассмотреть последствия эмерджентного возникновения. Я полагаю, что условие бытия человека – это нескончаемое путешествие, вовлекающее в непрерывный процесс адаптации и изменений. К тому же, я полагаю, что город может быть голограммой или даже фракталом человеческих систем. Голограмма – это трёхмерная репрезентация некоего предмета, произведённая отражением лазерного света от фотографической поверхности (Laszlo, 2004, p. 72). Фрактал – это рекурсивный нелинейный паттерн, воспроизводящийся в природе в бесконечных масштабах и возникающий из следования простым правилам, встроенным в природу фрактальной сущности. Примерами этого являются береговые линии, скопления облаков, деревья, поселения, организмы, проявления поведения, ульи и города.
Я использую четырёхсекторную и многоуровневую интегральную систему координат, чтобы рассмотреть уникальные способности и качества городского потенциала. Ключевые взгляды интегральной системы координат представлены во всех языках мира в виде первого, второго и третьего лица («я», «мы/вы», «оно» и «они»): иными словами, в форме глубокой взаимосвязанности сознания, души, тела и духа, переживающих жизнь субъективно, межсубъективно, объективно и межобъективно.
В основе данной книги лежит положение о том, что городские структуры и инфраструктуры возникают из природных систем глобальной экологии, будучи с ними тесно взаимосвязанными. Но я хотела бы исследовать динамику внутренней человеческой экологии города – в дополнение к внешней глобальной экологии. (Я вижу себя продолжательницей традиции Геддеса и Мамфорда, которые требовали вовлечения и вклада со стороны индивидов и коллективов для подлинной витальности городской жизни.) Моё исследование показывает мне, что эффективное городское руководство требует понимания динамики индивидуального и группового человеческого развития: оно должно вовлекать интеллекты разума, сердца и души, а не только физического тела (Hamilton, 1999). Лидерам по всему миру требуется развить такую глубину понимания, чтобы осуществлять адекватное руководство, эффективно сонастроенное с управляемыми людьми и/или условиями окружающей среды.
Созерцание пчёл, которые восполняют источники пыльцы, поддерживающие их ульи, приводит меня к мысли о том, что город – это человеческий улей, пребывающий в контексте гибкого энергетического потока: он не отделён от глобальных энергетических систем, но является их частью. В этом смысле я перенимаю роль Уэнделла Берри, столь поэтично описавшего глубинные взаимосвязи между культурой и агрокультурой (Berry, 1977). Города, подобно пчелиным ульям, являются урбанистическими энергетическими узлами, связанными с глобальным энергетическим телом, которое мы переживаем биофизически, психологически, культурно и социально.
К сожалению, в городах, которые, как нам казалось, мы приручили, мы проэволюционировали до той точки, где фрагментация и раскол создали разобщённые пространства в социальных секторах, которые должны естественным образом функционировать как добавляющие ценность системы, служа тем самым целостной городской системе. На свой величайший страх и риск мы потеряли связь с глубоко взаимосвязанным переплетением этих систем. Так возникла новая разновидность дикой природы, которая кажется неуправляемой. Данная книга предлагает переосмыслить и перепроектировать города при помощи эволюционных интеллектов, которые интегрируют постоянно изменяющиеся паттерны рабочих мест, систем образования и здравоохранения ради нашего всеобщего благополучия. Она задаётся вопросом: каким образом мы можем это сделать естественно, находя решения, которым свойственна гибкость, потоковость и трансформация, в условиях взросления людей и самого города. Если вернуться к Геддесу (Meller, 1990), то можно сказать, что книга рассматривает тот факт, что семьи, родители, сообщества и культурные системы неотъемлемо играют важную роль для обеспечения условий по процветанию городов.