Каждый из них отличился, внес свою лепту. Жора ухитрился намудрить с розетками: мало того, что они очутились не там, где я хотела, так еще одна часть из них не работала, а другая выводила из строя подключенные к ним приборы. Сережа изловчился соединить унитаз с мойкой на кухне. Только не спрашивайте, как он достиг столь волшебного эффекта. Но факт остается фактом: если я наполняла чайник, то в сортире сама собой спускалась вода. Ну просто триллер под названием «Бачок, который оживает в полночь»! Игорь почему‑то не понял, что кафель надо подбирать по рисунку. По бордюру в ванной оказались выложены хвосты рыбок, их плавники и головы скопились в середине, а туловища красовались по низу.
– Ничего, хозяйка, – меланхолично произнес плиточник, увидев, что я от негодования покрываюсь красными пятнами, – рыбешки есть у всех, а у тебя эксклюзив получился. Прямо этот, как его, Пикассо! И плитка осталась. Хочешь я тебе за недорого ею еще и балкон оформлю?
Теперь, надеюсь, вы понимаете, почему я залилась слезами отчаяния, увидев вдохновенную работу украинок‑неумех?
Не знаю, как бы дальше шел ремонт, но в тот момент, когда по моему лицу потоком бежали слезы, дверь квартиры рядом распахнулась, и на пороге появилась светловолосая женщина.
– Чего, соседка, ревешь? – безо всяких предисловий поинтересовалась она.
Я переехала в новую квартиру недавно и не успела познакомиться ни с кем из обитателей дома. Но, видно, ремонт на корню уничтожает ваши нервы и самообладание, раз я совершенно неожиданно для себя вывалила все свои беды.
– Тебя как звать? – спросила собеседница.
– Таня, – устало ответила я.
– А я Лариса. Вот и познакомились, – улыбнулась блондинка. А затем скомандовала: – Стой тут и молчи.
Я замерла на месте, а Лариса вихрем внеслась в мою квартиру и сказала... нет, проорала... провизжала... Извините, не могу привести здесь ее слова. Во‑первых, они совсем даже не литературные, а во‑вторых, половину оборотов я не поняла. Зато Света с Кристиной чудесно все поняли и в ответ сами зарыдали с подвыванием.
– Ты на работу ходишь? – спросила Лариса, выскакивая назад на лестницу.
– Ага, – ответила я.
– Ну и катись, – приказала она.
Не понятно, почему, но я подчинилась. А когда вечером пришла домой, не узнала свою квартиру. Стены радовали глаз цветом слоновой кости, розетки переехали туда, где было намечено по плану, унитаз и мойка более не существовали счастливой парой, а в ванной уже собирал инструменты Игорь, успевший за короткий срок разрушить «шедевр Пикассо» и сложить рыбок в единое целое.
– Как ты это проделала? – охнула я, глядя на Ларису, которая сидела на кухне и с наслаждением пила кофе.
– У меня талант общения с представителями племени жопоруких. Это особый вид человекообразных, ареал распространения – везде, любимая среда обитания – строительный бизнес, не понимает ни одной фразы, если она начинается со слов «пожалуйста» или «будьте любезны». Ты как маляршам про цвет объясняла?
Я пожала плечами.
– Обычно. Девочки, пожалуйста, смешайте...
Лариса не дала мне договорить.
– Вот, а надо иначе! Эй, вы, уродки, наплескайте этого, добавьте того да разболтайте! Неровно ляжет – я из вас салями нашинкую, ни копейки не получите! Примерно так.
Я села на табуретку и сгорбилась.
– Все будет хорошо, – пообещала Лариса.
С того дня Лара регулярно заглядывала ко мне для, как она говорила, «профилактической клизмы», и ремонт потек без сучка без задоринки.
Вчера последний рабочий покинул мои хоромы, и я наконец‑то осталась одна. Теперь предстояло решить другие проблемы: разобрать узлы, коробки и купить массу вещей.