Она и раньше казалась ему бледной, но сейчас побелела как снег, на этом белом фоне особенно ярко выделялись большие серые глаза и соблазнительный алый рот.
– Что случилось?
– Вы потеряли сознание.
– Господи, как глупо.
– Это шок в сочетании с голодом, – предположил Данте, а когда Джели снова попыталась сесть, добавил: – Нет. Лежите. Я принесу вам воды.
– Данте, – она хотела возразить, но снова опустилась на подушки, – почему вы зовете меня Анжелика?
– Джели не подходит для взрослой женщины.
– Но… Ладно.
Убедившись, что она не собирается вставать, Данте пошел на кухню за водой. Увидев мобильник на полу, поднял его и, взглянув на экран, понял, почему она упала в обморок. Мошенники полностью опустошили ее счет.
Возвращаясь, он ожидал увидеть ее сидящей и раздраженной, но она по-прежнему лежала, прикрыв глаза рукой. От этого ее мини-платье задралось выше, еще сильнее открыв ноги. Данте засомневался, отдать воду ей или вылить себе на голову.
– Вот, выпейте немного.
Джели убрала руку и, повернув голову, посмотрела на него:
– Похоже, сегодня ваши навыки оказания первой помощи подверглись серьезному испытанию.
– Кажется, я немного оплошал с лечебными поцелуями. Но хорошо помню, что при обмороке надо положить больного так, чтобы ноги были выше головы.
– Золотая звездочка. Как я и говорила.
– Не спешите. – Рука Данте скользнула ей под плечи, поддерживая, другой рукой он понес стакан к ее губам.
– Si dottore.
Ей даже удалось улыбнуться, что в данных обстоятельствах можно считать проявлением мужества. Правда, это привлекло неуместное внимание к губам. Его охватил почти непреодолимый соблазн проверить, насколько поцелуй улучшит ее самочувствие. Что это он там говорил Лизе? Что не воспользуется?
Поставив стакан на край стола, Данте для большей безопасности пересел к ее ногам, взял за лодыжку и потянулся к молнии сапога.
– Что вы делаете?
– Снимаю с вас сапоги. Разве вы не обучены этому на уроках оказания первой помощи?
– Конечно, обучена. Это шло сразу после лечебных поцелуев. Кстати, мне показалось, вы прогуляли тот урок.
– Тут достаточно здравого смысла. Без сапог все чувствуют себя лучше.
– Это верно. – Она вытянула ногу, пошевелив длинными пальчиками.
Нет, с ней невозможно чувствовать себя спокойно. Данте торопливо снял с нее второй сапог и отступил:
– Вот и все. Можете садиться, если в состоянии.
Она подвинулась на край дивана, одернула юбку и спустила ноги:
– Где мой телефон? Я должна позвонить в банк.
Вытащив из кармана мобильник, он протянул его Джели.
– Вы видели? – спросила она.
– Да, когда поднимал его. Они возместят вам?
– Только не задаток и стоимость аренды за первый месяц. Я сама отправила им платежное поручение, так что с их точки зрения это законное списание. Остальное очевидное воровство, и я смогу вернуть деньги когда-нибудь потом. После того, как они сделают все, что смогут, чтобы доказать, что я сама виновата. – Она подняла на него глаза. – Данте.
– Анжелика?
– Спасибо. Что не дали мне упасть.
– Всегда к вашим услугам.
Он заметил, как шевельнулся черный кулон у нее на шее, когда она нервно сглотнула.
– Вы просто молодец, а я круглая идиотка.
– Вы не единственная, кто попался на подобную удочку.
– И это ничуть не умаляет моей глупости. Надо было как следует все проверить, но мы нашли желающих снять наш дом, и я поторопилась.
– Вы сдали в аренду ваш дом в Англии?
– Да. – Она не могла вернуться домой, даже если бы захотела. – Сестры съехали, когда вышли замуж, в доме остались только я, бабушка и дедушка Бэзил. У бабушки артрит, и Бэзил сказал, что на зиму ее надо увезти туда, где теплее, поэтому мы решили сдать дом.
– А вам не терпелось скорее сбежать от этого ужасного бело-розового кафе-мороженого.
– Не надо смеяться над ним. Мороженое дало нашей семье средства к существованию. А живопись и дизайн, скажем прямо, никогда не считались надежными профессиями.
– Мы делаем то, что приходится делать.
– Да.
Оставив ее говорить с банком, Данте вернулся на кухню. Если поставить перед ней еду, она, может, и соблазнится. Он вернулся с подносом, где стояли две порции pasta funghi, пара вилок и салфетки. Она сидела и смотрела на огонь.
– Выяснили? – К его удивлению, она улыбнулась. – Что?
– «Выяснили». Вы типичный итальянец, а по-английски говорите, как на родном языке. Это так странно звучит.
– Ничего странного. Моя мать англичанка.
– Тогда понятно.
– Уйдя от отца, она увезла меня в Англию и заявила, что до самой смерти не произнесет ни слова по-итальянски.
– Вам, наверно, пришлось несладко.
Пожав плечами, Данте ничем не выдал то, что чувствовал в первое бесконечное сырое и холодное английское лето, когда его вынудили говорить на чужом языке. Чтобы усмирить его либидо.
Глаза Джели потеплели.
– Сколько вам было лет?
– Двенадцать. Почти тринадцать.
– Сложный возраст.
– А бывает не сложный?
– Думаю, даже если не считать, что вы лишились своего дома и языка, развод родителей тяжелый удар.
– Моя мать была очень зла, обижена. Она узнала, что отец завел роман с женщиной, которую она считала своей лучшей подругой, и предложила мне выбор: уехать с ней или остаться в Италии.
– Вы выбрали ее.
– Ей я был нужен больше, чем ему. Ешьте.
Сноски
1
Идет снег? И погода плохая (ит.).
2
Чего изволите, синьора? (ит.)
3
Хотеть эспрессо, сильву пле.
4
Разрешите? (ит.)
5
Пожалуйста (ит.).
6
Придется потерпеть (ит.).
7
Хорошо? (ит.)
8
Намного, намного теплее (ит.).