О «морском марафоне» с Пароса на Антипарос он узнал заранее и решил, что непременно должен в нем участвовать, но не в качестве пловца, упаси Боже – к стыду своему старший инспектор едва мог держаться на воде, а уж о том, чтобы проплыть добрую морскую милю, он и мечтать не мог – а в качестве зрителя и фотографа-любителя.
Антонидис с гордостью взглянул на лежавший на столе рядом с раскрытым «Путеводителем по Кикладским островам» цифровой зеркальный аппарат Canon 60D – подарок главы Национального Бюро Интерпола Греческой Республики генерала Манна. Этот фотоаппарат входил в перечень оборудования, переданного в свое время Интерполом в дар лаборатории полицейского участка Наксоса, – старший инспектор страшно гордился им и очень дорожил.
Неторопливо поедая нежное мясо, которое словно таяло во рту, запивая его прохладным вином и жмурясь от удовольствия, старший инспектор наблюдал с интересом за тем, как на набережной небольшого городка Пунто, откуда на Паросе стартовал заплыв, стал собираться народ. Со своего места ему было все прекрасно видно: участники заплыва прибывали с группами поддержки из родственников и друзей, которые всячески подбадривали спортсменов, рассказывая им веселые истории об утонувших в прошлом году, – такая уж традиция – разражаясь громким смехом и хлопая участников по плечам.
На самом деле, за много лет «морского марафона» не было ни одного несчастного случая: за этим бдительно следит местная служба спасения на водах, чьи катера уже качаются в бухте на волнах. Вон они: три, четыре, даже пять катеров!
Спортсмены начали разминку, разогревая мышцы перед заплывом. Многие из них были одеты в специальные гидрокостюмы, защищавшие их от переохлаждения в морской воде.
Организаторы заплыва установили на набережной несколько столов, за которыми сидели девушки, регистрировавшие участников. Подготовка к марафону была в самом разгаре: громко играла музыка, спортсмены по очереди подходили к столикам и отмечались в длинном списке участников.
Зрители постепенно заполняли набережную, щелкая затворами фотоаппаратов и весело переговариваясь. Стайка стройных и загорелых девушек в бикини – группа поддержки – высыпала на набережную и начала представление под музыку, изображая, видимо, тех самых нимф – проказливых дочерей Океана, не дававших спать Посейдону. Слава Богу, в этот раз их никто не превратил в камень: зрители дружно хлопали в ладоши и фотографировали юных красавиц.
Старший инспектор, невольно залюбовавшись молодыми «нимфами», тоже потянулся за фотоаппаратом: объектив был достаточно мощным, чтобы сделать хорошие снимки даже с того места, где он сидел, главное, чтобы никто не заслонил от него танцующих. Он несколько раз щелкнул затвором аппарата, выстрелив, словно очередью, в режиме «спорт», и запустил «просмотр изображения» на большом экране фотоаппарата, прикрывая его рукой от солнца, чтобы лучше было видно.
И надо же такому случиться, как назло: в кадр влез какой-то небритый мужчина плотного телосложения в неопрятного вида плаще, по виду – итальянец, с суровым обветренным лицом, заслонив собой танцевавших «нимф», и «погубил» практически все кадры! Какое невезение!
Антонидис философски вздохнул и собрался было уже стереть ненужные ему снимки, как тут раздались громкие аплодисменты, зазвучали фанфары, и спортсмены вышли на старт.
Старший инспектор быстро поднялся со своего места, подошел ближе к парапету, что отделял террасу таверны от пляжа, и отвел душу, засняв во всех подробностях старт «морского марафона».
Под громкую музыку, подбадривающие крики и аплодисменты спортсмены друг за другом бросались в воду, вспенив ее совершенно, и, постепенно, сопровождаемые катерами спасателей, растягивались в воде длинной цепочкой, уходившей в сторону соседнего острова.
Марафон начался!
Инспектор Антонидис, увлеченный фотосъемкой, не заметил, как тот самый небритый «итальянец», убедившись в чем-то, набрал номер на своем мобильном телефоне и, коротко отчитавшись перед кем-то, резко повернулся спиной к старту заплыва, словно «морской марафон» более совершенно его не интересовал, и решительно зашагал в сторону марины, где стояли яхты и катера.
Через какое-то время к нему присоединились еще двое сумрачного вида мужчин в длинных и светлых плащах, несмотря на жаркую погоду, по всему – «чужаки», и странная троица, словно придерживая что-то руками под верхней одеждой, торопливо дойдя до марины, скрылась на борту одного из катеров.
Вскоре двигатель катера затарахтел, один из приезжих, уже без плаща, выскочил на берег, ловко размотал швартовочный канат и быстро запрыгнул обратно. Катер, взревев мощным мотором, развернулся и, постепенно набирая скорость, помчался в пролив, туда, где уже едва виднелась цепочка пловцов.
Ну, и совсем не мог знать старший инспектор о том, что уже после того, как все участники заплыва под аплодисменты и восторженные крики обитателей «принимающего» острова выйдут из воды, и в море не останется более ни одного пловца, о чем и сообщит по рации руководитель службы спасения главному организатору «морского марафона», – на берегу бухты Антипароса, прислонившись спиной к большому валуну, скрывшись за камнями от чужих глаз и, словно застыв, еще добрых полчаса простоит мужчина, отчаянно впившись глазами в море. Эти полчаса покажутся ему вечностью.
Ростом ниже среднего, полный, с круглым лицом и толстыми щеками, в светлом плаще явно с чужого плеча, который словно тоже что-то скрывал от окружающих, он держал одну руку за пазухой, а другой то и дело вытирал крупный пот, что катился по его лицу и заливал глаза. Убедившись в том, что никто более из моря не выйдет, он повернулся и на негнущихся ногах, пошатываясь, двинулся к пирсу. Там, выйдя к кафе, столики которого стояли почти у самой кромки воды, он без сил упал в ближайшее кресло.
В этот момент вдруг пронзительно взвыли сирены на катерах службы спасения, и, развернувшись в бухте Антипароса, один за другим катера полетели в пролив: видимо, сверка списков участников показала, что как минимум один пловец, стартовавший на Паросе, до Антипароса так и не добрался.
Часть первая
Смерть интересовала меня с детства.
Когда я прочла: «Шалтай-Болтай сидел
на стене, Шалтай-Болтай свалился во сне», – я задумалась: «Сам свалился – или столкнули?»
Филлис Дороти Джеймс
Всего в шести километрах от Пароса и Антипароса находится крупнейший из островов Кикладского архипелага – Наксос. Гористый остров с внушительным горным хребтом, чьи гордые вершины уходят в небо на тысячу метров, прекрасными зелеными равнинами и плодородными долинами, где среди рек и родников с прозрачной водой круглый год цветут и плодоносят фруктовые сады, оливковые рощи и виноградники. Луга с густой душистой травой и олеандровые заросли переходят в песчаные пляжи и скалы, что круто обрываются к морю. Красивейшие бухты с бирюзовой морской гладью, многокилометровые пляжи побережья украшают остров, который известен с древнейших времен.
Небольшие живописные деревеньки разбросаны по всему острову, их жители, чьи дома утопают во фруктовых садах, свято чтут старые традиции, особенно – кулинарные! Местные хозяйки большие мастерицы в приготовлении петуха в винной подливке, мидий в соусе саганаки с домашним козьим сыром, макарон с омарами, запеченного кальмара и самых разных мясных блюд.
Мясо Наксоса – отдельная тема! Остров славится на всю страну своим скотоводством: пасхальные агнцы с Наксоса идут просто нарасхват в Страстную неделю, когда православные греки заботятся о яствах к своему пасхальному столу после долгого сорокадневного поста. Кроме вина, нежнейшей баранины и козлятины, Наксос славится и своими сырами, молочными продуктами, ароматным тимьяновым медом, вареньем и разноцветной настойкой из цитрусовых – китроном.