То есть радость приносили не сами вещи, а возможность их купить. Или даже не возможность, а, наоборот, тот факт, что исчезло тягостное ощущение невозможности купить!
Правда, как только мы привыкли к тому, что теперь все возможно, радость наша поутихла. Ну, купили. А дальше что?
Мама сияла: «Криска, мы с тобой переедем в новую квартиру! Вернее, не в квартиру, а в целый дом, слышишь?!»
Дом?! Значит, это не на шоссе Энтузиастов? Не в Москве? В деревне?!
Я не хотела ни в какой дом! Ведь переезд туда означал, что я расстанусь с подружками!
Я ныла, канючила, плакала и дулась на маму целую неделю. Но мама настояла. Она решила, что глупо растрачивать деньги на всякую ерунду и что нужно мыслить глобально!
…Тогда для меня слово «Рублевка» ничего не значило, я понятия не имела, что за ним кроется. Да и мама тоже. Это ей в агентстве по недвижимости посоветовали. Раз уж, мол, вы хотите по-настоящему хороший дом в по-настоящему хорошем месте, то нужно покупать там! Там госдачи, там сам президент живет, академики всякие и еще какие-то известные люди, и цены растут с каждым днем, – так что выгодней вложения и представить нельзя!
В агентстве по недвижимости – я до сих пор в этом убеждена – маму надули. Молодая женщина, которая взялась за ее заказ, имела такие хитрые глаза, что они аж косили от хитрости! Отчего в ее порядочности усомнился бы любой. Но только не моя мама! Будучи сама человеком честным, она была уверена, что люди устроены именно так, по-честному, а прохиндеи существуют лишь в кино и на страницах газет. Когда я сказала маме, что тетка из агентства ее дурит, она меня отругала за грубые слова и подозрительность. А при чем тут подозрительность? Я нутром чувствовала, что маму при сделке обокрали!
Но доказать этого, конечно, не смогла. Хоть мне уже и исполнилось тринадцать, я все же была еще мала для чтения договоров по сделке с недвижимостью…
В общем, так получилось, что мама приобрела довольно большой дом в одном из поселков в районе Рублевского шоссе, не там, где были государственные дачи с президентом, правительством, академиками и «звездами», а в одном из тех новых, которыми Рублевское шоссе обрастало по окружности с невероятной скоростью, съедая старые деревни и леса. Там активно строились новые русские – вот к ним мама и попала в компанию.
Наверное, это было самой большой ее ошибкой.
Это чувство я вновь испытала много лет спустя, когда начала собирать материал для будущей книги и делать наброски, записывать мысли: я его узнала по ощущению радости и свободы….
Единственное, что меня немножко расстраивало, – это что мама робела сделать все по своему вкусу и слишком часто заглядывала в модные журналы, ища в них указаний. Так, она решила покрасить стены в белый цвет, потому что это оказалось модно. А я ненавижу белые стены! Они напоминают больницу, в них нет ни души, ни характера… Но все же я настояла на том, что в моей комнате будут обои, которые я сама выберу, как и мебель. Хоть мой характер и похож на мамин, но все же я личность куда более решительная. И свои взгляды я отстаивала рьяно, бдительно охраняя их от любого покушения.
Видимо, именно из-за этой черты, несмотря на малый мой возраст, я меньше поддавалась на разного рода обольщения, пытаясь оградить и маму от посягательств в любом виде. Начиная от рекламы разных товаров и услуг и кончая претендентами на ее руку.
А их объявилось вдруг превеликое множество. Из каких щелей они повылезли, эти мужики всех возрастов, – уму непостижимо! Никого не было вокруг нас, пока мама не обзавелась миллионами. Ни одно другополое существо не предлагало ей свое сомнительное плечо и хоть подобие чувств. А тут вдруг нате вам: кишмя закишели! Запели в унисон, как в мультяшке про Пластилиновую Ворону: у вас такие перья, у вас глаза такие, копыта очень стройные и добрая душа!
Пустить это дело на самотек я не могла: мама была слишком доверчива, особенно когда кому-то приходило в голову прошептать: «Поверьте, ваши миллионы меня не интересуют, просто о такой женщине, как вы, я мечтал всю жизнь…»
Ага, а где ты был раньше, мечтатель? Эй, куда запропастился, романтичный такой, когда мы жили в крохотной квартирке на шоссе Энтузиастов да на зарплату учительницы начальных классов?
Но тут было не шоссе Энтузиастов – тут была Рублевка, и, вовлеченная в круговорот «светской жизни», мама моя получила сомнительную привилегию возбудить интерес тех, кто бытие измерял в долларах.