Ты ведь знаешь, Арчи, мое мнение о тебе ничуть не изменится, даже если ты передашь это дело другому. Как
сыщик, ты гораздо лучше любого из местных. К тому же ты хорошо знаешь, что Харви не способен выстрелить человеку в спину. Местный же, порыскав
по округе недельки две, возможно, решит, что это дело рук Харви. И Досон в этом больше всех уверен. Согласись, что я права!
- Ты всегда права.
- В таком случае могу я выпить горячего кофе?
Мой стакан из-под молока был уже пуст, поэтому я тоже выпил кофе. Потом расплатился, и мы встали. Примерно двадцать пар глаз следили за
тем, как мы пробирались меж столов и стульев, а еще примерно двадцать делали вид, будто не смотрят на нас. Убийство Филипа Броделла взбудоражило
округ Монро. Отношение его жителей к приезжим нисколько не способствовало единению и братству людей, но дело в том, что дьюды привозили в
Монтану много денег, а поэтому нельзя было оставаться равнодушным к тому, что им стреляют в спину, пока они собирают чернику. Вот почему
взгляды, устремленные на нас с Лили, были не особенно дружелюбными: ведь курок спустил управляющий ее ранчо. Так, во всяком случае, они считали.
Прежде чем усесться за руль автофургона Лили, оставшегося на автостоянке позади кафе, я засунул свой пакет с покупками в багажник. И он
уютно устроился среди всевозможных ее приобретений. Лили сидела прямо, не касаясь спинки сиденья, которую нагрели косые лучи августовского
солнца.
До автозаправочной станции “Престо” было всего два квартала, и я решил заехать туда. У нас оставалось еще полбака бензина, но мне хотелось,
чтобы Лили взглянула на человека по имени Гилберт Хейт, который мог там оказаться. И точно - долговязый парень с руками и ногами как на шарнирах
и длинной шеей, из-за которой он казался еще выше ростом, был там. Гилберт протирал ветровое стекло чьей-то машины, и Лили пришлось изрядно
изогнуться, чтобы получше его разглядеть. Когда парень выполнил свою работу и машина отъехала, он постоял, наверно, с полминуты, глазея на нас,
а затем подошел и произнес:
- Доброе утро.
На самом деле он сказал не “доброе утро”, а “доброе вутро”. Но я не собираюсь особенно надоедать вам местным произношением - во всяком
случае постараюсь делать это не так часто. Лишь хочу подробно изложить как все происходило, местная речь слишком бы все усложнила и замедлила
повествование.
Из вежливости я согласился, что “вутро” и впрямь доброе, хотя шел уже второй час. Гилберт между тем сказал:
- Отец не велел мне разговаривать с вами. Его отцом был Морли Хейт, шериф округа. Он и мне запретил с кем-либо говорить, да только я не
могу бросить старую привычку, ведь именно языком я зарабатываю себе на жизнь.
- Вы тоже полицейский? - спросил Гилберт.
- Вовсе нет, - ответил я. - Полицейский - это твой отец, а я - частый сыщик. Спроси я у тебя, как ты провел четверг на прошлой неделе, и ты
мог бы сказать мне, что это не мое дело. А вот когда об этом меня спросит твой отец, мне придется обязательно ему ответить.
Гилберт окинул взглядом Лили и снова посмотрел на меня.
- Вы столько тут обо мне расспрашивали... Но я мог избавить вас от излишних хлопот.
- Я бы это оценил.
- Не убивал я того дьюда!
- Прекрасно. Именно это мне и хотелось узнать.